– Правда? Мне иногда кажется, что я и сама-то этого не понимаю.

– Ты пытаешься найти ответы на вопросы. И я вижу в этом смысл.

– Ты считаешь? А может, я просто пытаюсь сбежать? – Она взглянула на свои руки.

– Кейти?

– Может, вся эта поездка не столько из-за Миа, сколько из-за меня самой. Может, это лишь предлог убежать от своей жизни. – Она подумала об Эде, о своей работе, о своей квартире. Она совершенно по ним не скучала. Как это говорило о той жизни, что осталась у нее позади?

– Если даже ты здесь ради себя, это тоже неплохо. Совсем необязательно все должно быть связано с Миа.

Какое-то время они сидели возле воды, слушая, как плещутся о песок волны. Кейти чувствовала, как покалывает порозовевшая от солнца кожа на груди.

– Видимо, стоит поискать тень, – наконец сказала она и подняла свои сандалии. Они пошли дальше.

– Так ты побывала и на Мауи? – спросил Финн.

– Да. Навестила Мика.

Он ждал, что она продолжит, не знал наверняка, насколько Миа была многословна в своем дневнике.

– Мне известно о Харли, – сказала Кейти.

– Ты была ошеломлена?

Кейти кивнула.

– Жаль, что Миа не рассказала мне об этом сама.

– Она собиралась.

– Однако вместо этого поделилась с тобой. – Она отвернулась, удивленная, с какой готовностью давали о себе знать прежние обиды. – Прости, я не хотела. Я благодарна тебе за то, что ты был там с ней.

Его лицо по неведомым ей причинам слегка омрачилось. Однако эта неожиданная тень исчезла так же быстро, как и появилась.

– Думаю, что Миа не рассказала тебе о Харли, потому что боялась, что эта «половинчатость» могла повлиять на ваши отношения.

– Возможно, и могла бы. Мне было не по себе, когда я узнала об этом. Это словно… даже не знаю… как-то нас разобщило.

Финн улыбнулся:

– Абсолютно то же самое сказала и Миа.

– Правда? – Кейти тоже улыбнулась. – Но у меня это уже прошло. Что значит наполовину? Ведь это словоблудие, правда? Все как было, так и есть – мы вместе росли, у нас было общее детство. То, что у нас оказались разные отцы, никак на меня не повлияло. Мы – сестры.

– Конечно.

– Иногда мне кажется, что я больше узнала о Миа из ее дневника, чем от нее самой. И меня просто убивает, что он пропал. Столько времени он был у меня в руках, но я его так полностью и не прочла. И теперь мне все время кажется, что она могла написать там нечто такое, что все бы объяснило.

– Наверное, местная полиция внимательно его изучила.

– Да, мне так сказали. И я сама просмотрела последние страницы, когда на него наткнулась.

– И – ничего? Никакого намека на разгадку?

Кейти покачала головой.

– А что полиция говорит насчет рюкзака? Есть шанс, что его могут найти?

– Они сказали, что, если в течение недели ничего не найдется, вряд ли что-то вообще появится.

– И сколько уже прошло?

– Почти две.

Финн кивнул.

– А ты не думала зайти в местное британское консульство?

– Хорошая мысль. Помимо рюкзака я хотела бы узнать, где погибла Миа. Я знаю, что это было на скалах Уманук, но хочу знать, где именно.

– Давай я договорюсь о том, чтобы нас приняли?

– Спасибо тебе, Финн.

Он нашел ее руку и сжал в своей. Между ними мгновенно пробежала искра. Внутри у Кейти все сжалось, а щеки запылали. Она убрала свою руку, удивленная тем, что даже в бесконечно горестные моменты сердце готово поддаться желанию, и была поражена этим чувством, точно чудом, напоминающим появление первой зеленой поросли, пробившейся сквозь еще мерзлую землю.