Тем временем Слава ищет бумаги. Мысли его работают в том же направлении, что и у Фроси-Евлампии. Нанятые им два уголовника вскрывают квартиры Лены Литвиновой, Нины Никитиной, Яны Михайловой и Риты Волковой, чтобы, имитируя кражу, произвести обыск. Но тут случается непредвиденное.

– Большинство женщин оказываются дома, и их пытаются убить, – встряла я.

– Нет, – покачал головой Костин, – ЭТИ никого и пальцем не тронули.

– Как же так! – возмутилась я. – Риту Волкову, кассиршу из супермаркета, убили, Яну Михайлову избили чуть ли не до смерти, досталось и сестре Лены Литвиновой, Женя чудом осталась жива, а вы говорите – никого пальцем не тронули!

– Помните, – спокойно спросил Володя, – я произнес такую фразу – в этом деле сразу несколько дел?

– Ну, – нетерпеливо сказала Катя, – и что?

– А то, – пояснил майор, – что подручные Гоголева и Громова никого не тронули.

К кассирше они явились, когда та была в ванной. Пока женщина, напевая, мылась, они обшарили комнату и кухню, разбросав вещи. К Нине Никитиной забрались, когда та щелкала ножницами на работе, Яну тоже посетили утром, зная, что она учительница младших классов, и только у Литвиновой их ожидало непредвиденное. Квартиру кто-то ограбил до них, а на диване лежал завернутый в одеяло, как они подумали, труп хозяйки. Негодяи протерли дверные ручки и убежали.

– Кто же бил и убивал женщин? – в голос спросили мы с Катей.

Майор вздохнул, обращаясь ко мне:

– Ну что, «коллега», не додумались?

Я развела руками:

– Теряюсь в догадках.

– А ведь были в двух шагах от разгадки, когда явились в Инюрколлегию, – пояснил милиционер. – Впрочем, всему свое время.

В конце концов Евлампии улыбается удача, и папочка попадает в ее руки. Очень вовремя, потому что на «Динамо» ждет уже потерявший всякие надежды Слава. Документы перекочевывают в его карман, но он совершенно не собирается отпускать Катю. Гоголев ни минуты не сомневается, что, оказавшись на свободе, женщина тут же побежит в милицию, и он предлагает Михаилу убить хирурга. Но подельник жутко пугается, он согласен на все – похитить, избить, напугать, но не убивать. Слава настроен более решительно, но пока тоже хочет решить дело мирно. В голову преступникам лезут совершенно невероятные идеи – обколоть Катю наркотиками и вывезти в другой город, продать чеченцам в рабство… Ни Михаил, ни Слава не готовы пока перейти черту, отделяющую человека от убийцы. И первым совершает этот путь Гоголев, просто выкидывает из машины назойливую бабу, то есть Фросю.

Сначала они с Михаилом ликуют, уничтожая документы, потом призадумываются. Как же поступить все-таки с Катей? Не может же она всю жизнь просидеть на чердаке в Алябьеве. И тут Слава предлагает: он поедет на дачу, заставит Катю выпить бутылку водки и подожжет сторожку. Смерть пьяной бомжихи никого не удивит, скорей всего никакого следствия заводить не станут. Несколько дней Михаил колеблется, а потом дает «добро». Дальнейшее всем известно. Гоголев едет в Алябьево, где натыкается на Евлампию и получает ранение.

– Кстати, – поинтересовался Владимир, – можно взглянуть на эту, с позволения сказать, игрушку?