– Так! Дракона не тронь! Он сейчас под охраной зелёных!

– Гоблинов, что ли? Я их не боюсь.

– Нет, не гоблинов, Ярополк. Эти зелёные пострашнее будут.

Разговор закончился, и я пошёл дальше, куда глаза глядят. Будет позором вернуться без добычи, хоть взаправду собаку гоняй по дворам. Глаза мои выискали какую-то здоровенную псину, но та была на поводке у благообразной старушки, и мысль сию пришлось отбросить.

Шёл я потом, погруженный в раздумья, долго, пока не остановился на перекрёстке. Помнится, воевода ещё на громадных крыс жаловался. И ежели крыса чудовищная, а не обычный серый грызун, то чем не жертва.

Подумав так, я развернулся и пошёл к входу в метру. Хоть и говорят, что сие слово не произносится так, но не могу привыкнуть. Как можно иначе сказать, ежели нет ко́фя, ехать на метре́, и если две, то такси́, то одна – это такся́? А словечко «окей»? Непонятно, кто такая Кей, если о ней все говорят. Или это «у Кей»? Тогда что у неё такое, что всем знаменита?

Дойдя до митры́, я увидел тех самых созданий – не то косуль, не то людей. Они тогда меменями назвались. Они тоже меня увидели и испугались, сбились в кучку, побросав свои вещи. Я остановился перед ними и со вздохом поднял с земли плетёную корзинку.

– И откуда вы такие все же будете?

– Из лесу, – осторожно ответила самая ближняя, и я улыбнулся.

В них человечьего все же больше, нежели звериного. Даже взгляд лиловых глаз осмысленный, как у стеснительной молодухи при виде голого мужика, выскочившего из бани на мороз.

– Ну, это я уже знаю. А родом вы откуда?

– Наше племя Велес создал. Он… он поспорил с Мокошью и создал. Та пошутила, что кроме лютых тварей наш творец ничего не может сделать, и великий Велес поклялся, что будут по лесу ходить те, добрее кого трудно найти, – как на духу ответило существо, а потом потупило взор и поджало уши. – Только он нас бросил, как ненужную куклу. И… и теперь мы служим Клюкастому. Он наш пастух. Он угрожает, что под нож пустит и будет нашим мясом торговать, если служить не будем.

– Клюкастый, – протянул я, – это колдун такой?

– Нет, – робко ответила меменя, – он болотный кикимар.

Я опустил глаза, а потом улыбнулся. Нехорошо так улыбнулся. Я не против челяди и холопов, но угрожать на мясо пустить? А чем он сам не жертва?

– А не хотите другого хозяина? Я знаю добрую богиню, которая будет рада вам, – слетели с моих губ ласковые слова.

– У хозяина наши дети, – прошептала-проблеяла меменя.

– Ну так отведите меня, и я поговорю с ним. Далеко до туда?

Косули переглянусь и взволнованно затоптались на месте. Я же, помня стычку с троллем, достал телефон.

– Ало, – раздался из аппарата сонный голос Соколины.

– Красна девица, не хочешь подвиг свершить? – с ехидцей спросил я, представляя, как задумалась охотница, облизывая спросонья пересохшие губы.

– У меня несколько ночных заказов было. Я устала.

– Я про подвиг, а не заказ. Чистый и бескорыстный. Спасти невинных из лютого рабства.

– Если ты по дурости кредит взял, то извини, – пролепетала девушка. – Есть ещё что сказать?

– Дура! – закричал я так, что мемени вздрогнули. – Жопу в горсть и через десять минут вы у метры… этой… как называется?