– То есть, – подытожила Лилия, – все Семейства обладают способностями, которых нет у людей. Вас они удивляют, а для нас так же естественны, как то, что хлеб вырастает в поле.

– Чары? – спросил Кэл. – Так вы их зовете?

– Да. Мы владеем ими с самого начала и не думали об этом, пока не пришли в Королевство. Только тут мы поняли, что ваш род обожает раскладывать все по полочкам с наклеенными этикетками. Непонятное вас раздражает. Вы ведете себя так, будто придуманные вами правила вечны.

– Ну, это спорно, – заметил Фредди.

– Законы Королевства – это законы Кукушат. Так гласит один из Догматов Капры.

– Капра мог и ошибаться.

– Вряд ли. Мир становится таким, каким Кукушата хотят его видеть. Пока кто-нибудь не предложит лучшею идею...

– Погодите, – вмешалась Сюзанна. – Так, по-вашему, мир таков, каким мы представляем его себе?

– Так считал Капра.

– А кто это?

– Великий муж...

– Или женщина, – вставила Аполлина.

– ...который жил или не жил.

– Но даже если онаи не жила, – продолжила Аполлина, – то оставила много изречений.

– Которые ничего не объясняют, – сказала Сюзанна.

– Это для тебя.

– Ну, Лилия, – напомнил Кэл. – Рассказывай дальше.

Она начала снова.

– И вот, с одной стороны, вы, Люди, с вашим глупым самомнением и бездонной завистью, а с другой – мы, Чародеи, отличные от вас, как день от ночи.

– Ну, не так уж сильно, – заметил Джерихо. – Мы ведь когда-то жили среди них.

– И они обращались с нами, как с подонками.

–Да, это верно.

– Наши способности, – продолжала Лилия, – Кукушата назвали «волшебством». Некоторые хотели овладеть им. Некоторые просто боялись. Но никто нас не любил. Вспомните, что города тогда были маленькими, в них было трудно укрыться. Поэтому мы бежали в леса и горы, где мы были в безопасности.

– Многие и не пытались жить среди Кукушат, – сказал Фредди. – Особенно Айя. Им было нечего продать, а среди Кукушат не проживешь, если тебе нечем торговать. Куда лучше жить на природе.

– Ладно, – бросил Джерихо. – Вы так же любите города.

– Верно, я люблю камни и кирпичи. Но иногда завидую пастухам.

– Их одиночеству или их овцам?

– Их спокойной жизни, кретин! – воскликнул Фредди. Потом обратился к Сюзанне. – Мадам, видите ли, я не имею с этими людьми ничего общего. В самом деле. Он (ткнув пальцем в направление Джерихо) осужден за воровство. Она (в Аполлину) держала бордель. А она (теперь в Лилию) со своим братцем натворила столько бед...

– Как ты смеешь обвинять невинного... – начала Лилия.

– Хватит паясничать! Твой брат может сколько угодно притворяться младенцем. Из-за ваших штучек вы и оказались на Рубеже.

– Ага, как и ты.

– Меня оболгали, – запротестовал Фредди. – Мои руки чисты.

– Никогда не доверяла людям с чистыми руками, – пробормотала Аполлина.

– Шлюха, —бросил Фредди.

– Жалкий брадобрей, —отпарировала она.

Кэл обменялся с Сюзанной недоуменными взглядами. Согласия и мира среди Чародеев явно не наблюдалось.

– Так вы говорили, – напомнила Сюзанна, – что вы прятались в лесах.

– Не прятались, – раздраженно поправила Лилия, – а просто были невидимы.

– А в чем разница?

– Наши чары позволяли нам скрываться, как только Кукушата подходили слишком близко.