Я посмотрела на Марика, он кивнул.

– Так, – с глубоким удовлетворением повторила я. – А тебя, Моржик, годы безмятежной мирной жизни с моей подругой превратили в раззяву! Ты хоть знал, что твой водила где-то за польской границей подхватил попутчика?

– Саню, – кивнул Моржик. – Об этом-то я знал! Я сам велел Жеке остановиться и подобрать парня. Тот стоял на обочине, оттопырив большой палец и улыбаясь, как идиот. На нем была майка с надписью «Какой же русский не любит быстрой езды?». Меня это насмешило, и потом, почему бы не помочь соотечественнику?

– Благие намерения! – вздохнул Лазарчук.

– Между прочим, Саня меня здорово выручил! – Моржик заговорил горячо, явно пытаясь оправдаться. – Он подтвердил показания Жеки, уверив дорожную полицию, что пострадавший сам прыгнул нам под колеса. Это помогло нам избежать больших неприятностей.

– Думаю, избежать больших неприятностей в немалой степени помогла финансовая помощь, оказанная тобой польским гаишникам, – проницательно сказала я.

Моржик побагровел и опасливо покосился сначала на Марика, а потом на Лазарчука.

– Граждане начальники все понимают, они тоже люди, – заверила я Моржика. —Хотя, думаю, из их уст в ваш адрес прозвучало немало ругательств на разных европейских языках. Удалив с поля африканского контрабандиста, вы с Жекой и Саней смешали всю игру!

– Почему это? – Ирка напряженно щурилась, изо всех сил стараясь не потерять нить повествования.

– Потому что алмазы перекочевали к водителю Жене – это раз. Во-вторых, Женя, у которого в последнее время пошаливало сердечко, чересчур переволновался и тоже загремел в больницу!

– В ту же самую, – криво усмехнулся Марик.

– А алмазы? – спросил Моржик.

– А алмазы перекочевали к Сане! Он вместе с Женей ворочал пострадальца в стогу и видел, как водитель что-то стибрил. Наверное, когда Жене стало плохо с сердцем, Саня его быстренько обыскал и присвоил камушки.

– Ни черта я не понимаю в людях! – огорчился Моржик. – С виду этот Саня был такой славный парень! Отставил в сторону свои дела, мотался со мной в Польше по базам, подменял меня за рулем, помог загрузиться! Назад, правда, со мной не поехал, какие-то планы у него были...

– Розы тоже он грузил? – быстро спросила я.

– Ну?

– Баранки гну! Он контрабандные алмазы присобачил к одной из голубых роз! – воскликнула я.

– Как это? – ахнула Ирка.

– Ну, ясное дело, не развесил на кустиках, как бусы! Очень хитро присобачил, если не знать – куда, нипочем не увидишь!

Я закашлялась и хлебнула сладкой газировки из картонного стакана, подсунутого мне молчаливым Лазарчуком.

– Ты помнишь, как выглядели эти розы? – обратилась я к Ирке. – Это были полуфабрикаты в коробках. Небольшие кустики, покрытые зеленым воском. Под плотной коркой не видно было, что это такое щетинится на веточках, шипы или алмазики!

– Воск был голубой, – зачем-то поправил меня Моржик.

– Голубой? – я задумалась. – Ах, он, мерзавец!

В сердцах я бухнула кулаком по столику, и недопитая газировка выплеснулась на пластик. Сверкая глазами, я сказала Ирке:

– Этот пройдоха Саня, облепив розовый полуфабрикат алмазами, обмазал его отнюдь не садовым воском. Наверное, растопил пару обычных парафиновых свечек зеленого цвета! Голубых, должно быть, в спешке просто не нашел. Теперь ты понимаешь, почему моя синяя роза не прижилась, хотя мы с тобой все сделали по правилам?!