Остатки финских частей отходят лесами ко второй линии обороны.
Наши безвозвратные потери за 10.06 были самыми большими суточными потерями в наступлении на Карельском перешейке.
Глава первая
11 июня 201* года
Москва.
Крымская набережная.
21.20
— Предлагаем отправиться на вечернюю подсветку Москвы-реки. Вокруг Золотого острова, по Водоотводному каналу, мимо храма Христа Спасителя. Продолжительность экскурсии два часа. Желающих просим занимать места, — призывал мегафон.
Моторный баркас покачивался у причала. Желающих прокатиться пока не наблюдалось. Хотя по набережной народ прогуливался толпами. Начало уик-энда — все, кто не покинул город, потянулись в парки.
Женька с подругой сидел на ступеньках широченного «амфитеатра», спускающегося от набережной к речной мутной воде.
— А ничего так, — между прочим заметила Ирина, ставя на ступеньку бутылку безалкогольного пива.
— Ничего, — согласился Женька, покосившись на зазывалу-экскурсоводшу в выразительных белых бриджах. — Загорелая. Но видали мы и получше.
Иришка крепче сжала бутылку.
— Все-таки ты странная особа, — сообщил подруге Евгений Земляков, скручивая голову вяленой корюшке. — Все знаешь, но бессмысленно провоцируешь. Ты же мигом учуешь, если я на девчонок глядеть начну.
— «Учую», — пробормотала Иришка. — Фу, как неромантично. Ты, Джогнут, совсем сапогом стал.
Женька вручил возлюбленной очищенную рыбью спинку. Слышать почти забытое прозвище, сидеть на теплых камнях, смотреть на проплывающие прогулочные теплоходики, на заходящее солнце и слушать, как подруга пытается ревновать, было приятно. Находился рядовой Земляков в законном увольнении, пусть и в краткосрочном. Имело смысл полноценно наслаждаться жизнью. Конечно, можно было метнуться домой и ускоренно предаться блуду, что было бы тоже неплохо, но уж точно абсолютно не романтично.
Евгений Романович Земляков, военнослужащий срочной службы, и студентка Ирина Кирилловна состояли в отношениях глубоко серьезных, продолжительных, в которых суете места уже не было. Тем более завтра вечерком Женька собирался покинуть место дислокации минут этак на сорок и прокатиться с подругой на ее лимузинчике по Оболенскому переулку. Там вечером весьма безлюдно и спокойно. В общем, как раз романтично.
Диетическая кола в сумке-холодильнике нагреться не успела. Женька делал осторожные глотки. Жмурился на заходящее солнце.
— Вроде как все так мирно и благостно, — пробормотала Иришка, высматривая еще кусочек очищенной рыбки. — А облома так и ждешь.
Женька пожал плечами, вручил подруге аппетитный хвостик и принялся чистить следующую корюшку. Мир несовершенен. Утром в спорт-уголке сломался «Гиммлер», и где теперь искать манекен-тренажер, непонятно. Потом плотно забуксовал перевод выдержек из ЖБД[11] 5-й пехотной румынской дивизии. Вообще непонятно, кто и как его на немецком корябал — просто кроссворд какой-то и явная деза. Да еще эти новости о сегодняшнем теракте в Лужниках. Новости хоть и не хочешь, но слышишь. Собственно, никто там серьезно не пострадал, странное происшествие, двое легкораненых, но ведь совсем рядом случилось. Иришка по Комсомольскому несколько раз в день гоняет, да и вообще… Мирное, но крайне нервное время.