Бой шел на южной и восточной окраинах. Дымы, активная стрельба. Наши упорно нажимали: взорванные мосты, фугасы и минные поля бойцов 108-го корпуса не остановили. На Выборгском шоссе мины обезврежены, переправы мгновенно наведены — танки с десантом 1-й и 30-й гвардейских бригад уже ворвались в город. Наши наступают и вдоль железной дороги, прорываясь к вокзалу…

Личная задача у тов. Землякова и вверенного ему груза элементарна — продержаться до прихода своих. Небось, не Берлин, — к вечеру город будет освобожден. С другой стороны, тут и двух минут хватит, чтобы… того…

С юга донеслось многоголосое жужжание — Женька разглядел заходящие на штурмовку «илы». Громыхнули бомбы — над дымами пронеслись самолеты. Зашла следующая волна штурмовиков…

На чердак Женька сваливался впопыхах — в небе промелькнули истребители — к месту боя спешили «мессершмитты», судя по опознавательным знакам, вполне-таки немецкие[46]. Конечно, на лежащего на крыше человека никто внимания обращать не станет, но как-то оно…

…Клубилась золотистая пыль, стропила вздрагивали от дальних разрывов и невнятного перестука воздушного боя — наше истребительное прикрытие появление фрицев не прозевало. Женька подошел к верстаку, потрогал провода. Электрические, изоляция, конечно, смешная. Поразмыслив, Земляков взял бухту поменьше, сунул в карман плоскогубцы — антикварная универсальная вещь, такими что зубы лошадями рвать, что жестянки гнуть. Подхватив верный ломик, Женька двинулся к грузу. Идея появилась, как подстраховаться.

Но проскочить к своему «подкроватному» дому не удалось. Хорошо, у двери подъезда замер, прислушался — шаги уже рядом топотали.

Почему на ступеньку плюхнулся, а не вверх по лестнице рванул, Женька и сам бы не объяснил. Наверное, потому что шаги легкие были…

Когда дверь распахнулась — на лестничных ступеньках сидел парень в военной форме и деловито ковырял конец провода. Баба, рыжеватая, встрепанная — такую бы где-нибудь в Касимово Женька встретил, и не оглянулся, — замерла. Под мышкой у нее было что-то свернутое. Похоже, мешок. Наконец, финка что-то вопросительно пролепетала.

— Sie gehen weg, hier arbeiten die Pioniere[47], — строго ответил Женька, продолжая терзать провод.

— Minun on olla jopa hän pääsee asuntoonsa. Nouda laitettani[48], — настаивала тетка.

Женька вынул из кармана гимнастерки очки, нацепил на нос и мрачно оглядел посетительницу:

— Das ganze Quartal ist vermient. Die Minen, Sie verstehen?[49]

— Minen?! — с ужасом переспросила финка.

Подрывник нацелил на нее древние плоскогубцы, выразительно щелкнул инструментом…

Мешки тетка бросила на пороге. «Минер» послушал спешно удаляющиеся шаги, подхватил нежданный трофей, загрузил в мешок провод. Надо бы проскочить. Поймет не поймет, приведет солдат или нет, дожидаться не будем.

Через двор Женька пронесся с мешком на плече и ломиком в руках — типичный мародер. Между прочим, «шлепнут» без раздумий. Не та оперативная ситуация — шпион или нормальный грабитель, никто разбираться не станет.

Багаж мирно ждал под кроватью. Женька отдышался, размотал провод, обвернул вокруг баллонов, обрезал лишнее (исторические плоскогубцы жевали медь как тот бульдог столетний-беззубый). Конец провода Земляков запихал в щель между досками пола. Выглядело довольно убедительно. На первый взгляд, конечно. Но хватать «фугас» с налета редкий дурак рискнет. Силиконовую маску и регулятор пришлось спрятать в и так раздутую полевую сумку. Гидрокостюм и жилет-компенсатор Женька оставил в брезентовой сумище. Ладно, случись что, пусть разгадывают, что за кальсоны такие мудреные.