Да, я угостила их булочками, говорит Пекарша

И сказала, чтобы они сей же час шли домой, ведь мама не разрешает им гулять одним, говорит она

Конечно же, нет, говорит Мама

Неслухи, говорит она

и от радости смеется сквозь слезы и говорит, что наверняка затеял все Асле, но сейчас она так счастлива, чувствует такое облегчение, что сердиться просто не в силах, сейчас только бы домой добраться, привести детишек домой, говорит она, а Пекарша предлагает ей захватить с собой несколько булочек и идет в Пекарню

Ох, в голове не укладывается, говорит Пекарь

Да, говорит Мама

Какой ужас, говорит Пекарь

Да, говорит Мама

и они молча стоят, а потом выходит Пекарша с коричневым пакетом

Возьмите с собой несколько булочек, говорит она

и протягивает Маме пакет

Спасибо, спасибо, говорит Мама

и берет коричневый пакет, и Асле думает, вот еще один коричневый цвет, а Мама той рукой, в которой у нее коричневый пакет с булочками, берет за руку Асле, а другой – Сестру, говорит, что теперь-то они благополучно вернутся домой, но с места не двигается

Ужасная история, говорит Пекарша

Поверить невозможно, что случилось такое, говорит Пекарь

Понять не могу, говорит он

И у меня в голове не укладывается, говорит Пекарша

Как только Господь попускает такое? – говорит Пекарь

Как добрый Бог может позволить такому случиться, говорит он

Бога нет, говорит Пекарша

По крайней мере, доброго Бога, говорит она

Или, по крайней мере, всемогущего, говорит Пекарь

Думаю, малыш теперь у Господа, почиет в Бозе, говорит Мама

Не иначе, говорит Пекарь

Мальчонка почиет в Бозе, говорит он

Борд, говорит Пекарша

и они всё стоят, и Асле чувствует, как Мама крепко стискивает его руку, ему даже больно, он легонько трясет рукой, и Мама немного ослабляет хватку

Будем верить, что он почиет в Бозе, говорит Мама

и отворачивается, и они идут прочь по обочине шоссе, а когда оказываются там, где оно начинает спускаться под гору, видят свой дом, и Асле думает, что Борд, мальчонка из усадьбы на Мысу, утонул, умер, ушел навсегда, никогда больше с ним не поговоришь, и это совершенно непонятно, ведь умирали, уходили только старики, а не дети, детям не положено умирать, думает Асле, нет, не положено, и смерть, уход навсегда еще далеко-далеко, не увидишь, думает Асле и слышит, как Мама говорит, что никогда так не радовалась, как в тот миг, когда увидела их, никогда в жизни не испытывала она такой радости, такого счастья, говорит она

Я до того обрадовалась, что готова вприпрыжку бежать, говорит Мама

и она слегка подпрыгивает и смеется

Как придем домой, сварю вам какао, будем пить какао и есть булочки, говорит она

а Асле думает, что он, конечно, может и булочки съесть, и какао выпить, только вот ничего хорошего в этом не видит, но сказать так нельзя, не мог он сказать так Пекарше, когда та по доброте душевной угостила их с Сестрой булочками, пришлось ему взять булочку, съесть и считать, что это хорошо, и теперь, как придешь домой, хочешь не хочешь, надо поступить так же, хотя Мама прекрасно знает, что он ни какао не любит, ни булочки, но она, наверно, не помнит, думает он, сама-то любит какао и булочки, думает Асле, а я сижу в машине, смотрю прямо перед собой и уже добрался до Инстефьюра и еду вдоль Согне-фьорда, медленно еду и думаю, что, собственно, не хотел ни водительские права получать, ни машиной обзаводиться, а теперь вот люблю водить машину, думаю я, и Отец тоже был такой, не хотел покупать машину, но Мама твердила об этом снова и снова, говорила, как было бы здорово иметь машину, и Отец соглашается, а Мама говорит, что пора заняться этим всерьез, купить машину, и Отец кивает