Их либо занесет снегом, говорит он

Либо смоет дождем, говорит она

Либо то и другое разом, говорит он

и они опять берутся за руки и выходят с детской площадки, идут вверх по тропинке к шоссе, а я стою, смотрю на них, и он говорит, там, мол, автомобиль, фургончик, вон там, на съезде, а когда они проходили там, его, кажется, не было, говорит он, а она говорит, что не помнит, стояла там машина или нет, когда они проходили мимо, по крайней мере, она никакой машины не заметила, говорит она, а я стою совершенно неподвижно, стою так некоторое время, потому что не хочу, чтобы они обратили на меня внимание, почему-то не хочу, думаю я и начинаю спускаться по тропинке, медленно, короткими шажками, ведь можно поскользнуться, я иду вниз по своим же следам, которые оставил, когда шел вверх по тропинке, бросаю взгляд вниз, останавливаюсь, гляжу вверх и вижу ее и его, они идут по шоссе, проходят мимо съезда, где припаркована моя машина, а я смотрю на двух красивых снежных ангелов на детской площадке, захожу на площадку, останавливаюсь и смотрю на двух снежных ангелов, они до того красивые, что если я попробую их написать, то по сравнению с этими двумя снежными ангелами у меня получится сущая мазня, думаю я, ведь так оно и бывает, почти всегда, то, что в жизни красиво, на картине становится уродливым, а прочее – слишком красивым, в хорошей картине должно быть что-то уродливое, чтобы она светилась как надо, в ней должна быть тьма, но возможно, возможно, я сумею написать двух снежных ангелов, которые исчезают, тают? сумею сделать так, чтобы картина светилась? и при мысли об этом я сразу же понимаю, что в этот миг, вот сию минуту, в памяти запечатлелась еще одна картина и останется там навсегда, еще одна картина отпечаталась во мне, и, чтобы избавиться от нее, мне надо попытаться ее написать, думаю я и тотчас замечаю, что стало совсем холодно и, пожалуй, надо вернуться в машину, и, если я не хочу приехать в Берген слишком поздно, то надо продолжить путь прямо сейчас, думаю я и вижу следы, оставленные в снегу, четыре следа вплотную друг к другу, ведут вниз, два побольше, два поменьше, и четыре вверх, тоже вплотную друг к другу, два побольше, два поменьше, и мои следы, идущие за этими четырьмя, и мои следы выглядят так сиротливо, вдобавок они очень неровные, будто шел я не вполне уверенно, будто был навеселе и слегка пошатывался, думаю я, но я ведь не пил, сколько лет уже ни капли в рот не беру, хотя, может, походка моя слегка потеряла уверенность, думаю я, мне кажется, я шагаю уверенно и ровно, как раньше, а на самом деле, наверно, нет, думаю я, иду к машине, топаю, отряхивая снег с ботинок, смахиваю снег с брючин, сажусь за руль, запускаю мотор, выезжаю на шоссе и, точно в прострации, продолжаю путь на юг, в Берген, однако я должен быть начеку, на дороге нет следов от шин, все бело, надо держаться на дороге, не угодить в кювет, думаю я и в свете фар вижу тех двоих, что у меня на глазах создавали снежных ангелов, они идут, держась за руки, и он говорит, как же хорошо будет добраться до дома, а она говорит, да, верно