– В следующий раз наденем косынку, – вздыхает мама.

– Угу, – бормочет Виола.

– Давай так: пусть Виола доделает тесто, а ты займёшься яблоками. Из них надо вырезать сердцевинку. Держи яблоко в одной руке, а нож в другой. Осторожно, не порежься.

Я взяла в руки нож и яблоко, как мне было велено, и сразу же полоснула себя по большому пальцу. К счастью, кровь попала только на пару яблок. Виола их помыла, но они всё равно розоватые. Мы все сделали вид, что так и надо. Мама отправилась искать пластырь. Мы с Виолой молча сели друг напротив друга. Я вздохнула и уронила голову на руки. Мне хотелось положить голову на стол, но тогда в волосах будет ещё больше теста. Идабель, почуяв мои горести, вылезла из корзинки и потёрлась лбом о мою ногу. Не могу её даже погладить – такие грязные у меня руки. Виола не глядя побросала в миску муку, воду и лярд и тут же раскатала идеальное, не прилипающее, не водянистое тесто. Потом она очистила лимон – то ли пожалела мои раны, то ли не хотела дополнительной крови на фруктах, сказать не берусь.

Вернулась мама, заклеила порез.

– Мисс Кэлли, теперь надо проверить температуру в печке, – скомандовала Виола.

– А как?

– Сунь туда руку: если через секунду уже слишком горячо, значит, печка нагрелась до средней температуры.

– Смеешься надо мной? Так прямо и совать?

– Так прямо и совать.

– А как определить, когда высокая температура?

– Ну, это когда совсем не можешь туда руку сунуть. Так горячо.

– А как насчёт термометра? – буркнула я.

Обе рассмеялись, будто я невесть какую шутку отмочила. Смешно, конечно. Я открыла духовку, оттуда пахнуло жаром, как из пещеры дракона.

– Ну давай, – подбодрила Виола. – Ну давай же.

Если она от этого ещё не померла, значит, и со мной всё будет в порядке. Я набрала побольше воздуха и сунула руку в печь. И тут же обратно – жарко!

– Ага, – пришлось помахать рукой, чтобы остыть. – Точно средняя температура. Может, даже высокая.

– Сложи порезанные яблоки в форму, добавь сахару, вот столько, – она зачерпнула ладошку сахара. – Посыпь поверх яблок, не надо размешивать. Вот так. И сверху раскатанное тесто.

Она протянула мне лопатку, чтобы поддеть тесто. Легче сказать, чем сделать. Непослушное тесто расползается, прилипает к рукам, а стоит его отодрать – скукоживается. Добрых десять минут ушло на то, чтобы сделать три пирога. Посмотрела на них – какое жалкое зрелище.

– Как-то не очень, – вздохнула я.

– Защипни края большими пальцами, вот так. Будет красивей. Давай, попробуй.

Я защипывала края пирогов ещё не порезанным большим пальцем. И правда они получшали, но никого не обманешь – сразу ясно, что не Виолина работа.

– Ну, теперь только одно осталось, – сказала Виола.

– Что еще? – я уже еле дышала.

– Слепи букву К – Кэлли – и укрась пироги. Прямо из теста. Прилепи в самую серёдку, чтобы все видели, кто их сделал. И смажь яичным желтком, чтобы корочка блестела.

Я скатала три тестяных червячка, прилепила к каждому по два червячка покороче и пристроила, как велели, на пироги. Смазала желтком. И мы все оглядели результат.

– Готово, – сказала Виола.