На большой перемене трое братьев под каким-то предлогом устроились прямо рядом с невидимым водоразделом посреди школьного двора – направо мальчики, налево девочки.
Все трое как ни в чём не бывало привалились к деревьям, но глаза выдают их с головой: то, будто невзначай, пламенный взор на Лулу, то убийственный взгляд в сторону брата-соперника.
Мы с Лулой играли в классики. Её серебристая коса подпрыгивала как живая. Платье взметалось до колен, и каждый раз Ламар подавлял вздох. Я поглядела на брата. Месяц назад Лула могла пройтись по двору в сорочке – он бы и глазом не моргнул. Сейчас он вздыхает, но такими темпами неизвестно до чего дойдёт.
– Лула. – Я бросила камешек-биту.
– Что?
– Да ничего, просто так.
– Что с тобой, Кэлли?
– А ты…
Нет, я поклялась, что не скажу. Никогда не слышала, чтобы кто-то умер, нарушив эту клятву, но что-то не хочется быть первой.
– Что я? – спросила Лула.
– Как ты думаешь, может, позвать Дови поиграть? – нашлась я.
– Я думала, ты её не любишь.
– Ничего такого я не говорила. – Я перепрыгнула на следующую клетку.
– Нет, говорила. На прошлой неделе. Именно так и сказала.
– Это было бы по-христиански – пригласить её поиграть.
– Если хочешь. – Лула явно была удивлена.
Я не хотела. Я Дови на дух не переношу. Но пришлось. Только я собралась пригласить её в компанию, как мисс Харботтл дала звонок. Дови бросила на меня подозрительный взгляд. Что-то последнее время все на меня глядят подозрительно. С чего бы это?
Мы вернулись в школу, девочки слева, мальчики справа. Интересно, как мы пойдём домой? Хорошо бы от всех улизнуть. Мисс Харботтл сразу заметила мой отсутствующий взгляд и вызвала к доске. На меня посыпались вопросы по истории Техаса, а я понятия не имела, что отвечать. В классе царило тихое веселье.
– Кэлпурния Тейт, похоже, мы тебе мешаем, – сказала учительница.
– Мешаете? Я ничего не делаю.
– Вот именно! Где сегодня твоя голова?
– Наверно, забыла дома, мисс Харботтл.
Класс давился от смеха.
– Без сомнения. Не дерзи, Кэлпурния. В угол! На час. Ещё раз состришь – отведаешь розги.
Я простояла в позорном углу лицом к стене целый час, обдумывая, что делать с братьями, и до самой большой перемены так ни до чего и не додумалась.
Наконец завтрак. Ученики, каждый со своим ведёрком, расселись под деревьями. У Ламара была своя компания, и у Сэма Хьюстона тоже, а вот на Тревиса, самого младшего и чувствительного, было жалко смотреть. Он сидел в полном одиночестве, бросая жалобные, мечтательные взгляды на Лулу.
– Что это с Тревисом? – забеспокоилась Лула. – Заболел?
– Весенняя лихорадка, наверно.
– Но сейчас не весна, – ещё один подозрительный взгляд. – Позовём его? Он такой одинокий.
– Лучше не стоит, Лула.
– Почему? Ты сегодня очень странная, Кэлли.
Я? Странная? Если бы она только знала!
– Не беспокойся, он в полном порядке. Просто оставь его в покое.
Не тут-то было. Она отправилась прямиком к Тревису. А у того глаза с каждым шагом Лулы раскрывались всё шире и шире, а щёки разгорались всё ярче и ярче. Ламар и Сэм Хьюстон, наоборот, хмурились и отворачивались.
Лула заговорила с Тревисом. Слов не слышно, но он вскочил на ноги и пошёл за ней. Старших братьев прямо скрутило. Тревис, сияя от счастья, уселся рядом со мной.