– Она взяла мою менталку и не отдает! – пожаловалась Мич; чувствовалось, что и ей знакомо ощущение сильной руки, держащей ее за шиворот.

– Ябеда!

– Замолчите; вас слышат посторонние, – прервал готовую вспыхнуть перепалку отец. – Мич, ты сейчас же вернешься на свою яхту; срок твоего изгнания удваивается!

Эта фраза словно обухом по голове ударила Мич. Она разом перестала воспринимать окружающее. Перед глазами поплыли белые круги. Затем во всем теле появилась приятная звенящая легкость; Мич потеряла сознание.

Порнов пулей вылетел из кресла и подхватил девушку; та безвольно обвисла у него на руках. Усадил ее в свое кресло. Несильно замахнулся, чтобы оплеухой привести ее в чувство, но оглянулся на экран и передумал. Приложился к горлышку бутылки, набрал выпивки в рот и фыркнул ею Мич в лицо.

– Папа!.. – простонала девушка, приходя в себя.

– Твой папа – фашист! – мрачно заявил Порнов. – Охота тебе все это слушать?! Здесь нас никто не любит. Время разбрасывать бомбы…

– Папа, ей помог сбежать этот выродок, – обратилась к отцу Лео. – Он поднял на меня руку!

– Отец, умоляю тебя выслушать меня! – вскричала Мич. – Я не буду убеждать тебя в своей невиновности, в том, что все подстроено, а судьи подкуплены… Те три года, что я провела в своей темнице, я молила бога лишь об одном. Об этой нашей встрече. И вот теперь, когда после стольких мук и страданий она наступила, ты отказываешь мне в моей последней просьбе!

– Я буду разговаривать с тобой только после того, как ты вернешься на свою яхту, – отрезал отец.

– Я никогда не вернусь туда! – запальчиво выкрикнула Мич. – Я лучше руки на себя наложу!..

– Она может, – поддакнула Лео. – И меня заодно угробит…

На бесстрастном лице короля у ушей проступили красные пятна; они ширились, захватывая щеки и распространяясь на верхнюю часть шеи; Их Величество явно не привыкли столь быстро менять свои решения.

– Что ты хочешь? – каждое слово король вытаскивал из себя, как занозу.

– Я хочу, чтобы ты сейчас, при мне, задал Лео один-единственный вопрос. Тот вопрос, который не смогли задать ей судьи в силу ее высочайшей неприкосновенности. Но ты, как отец, ты можешь задать его своей дочери. Пойми, только ты!

– Короче!!!

– Спроси ее, знала ли она о кубке до того, как все случилось! Я столько мечтала посмотреть на ее лживую физиономию в этот момент…

– Лео, что ты на это скажешь? – осведомился король, терпеливо выждав, когда Мич закончит свою тираду.

– Что я могу сказать? Подумай, разве я могла бы обмануть тебя?

– Мне что, и вправду повторить этот вопрос? – слова ложились тяжело и плотно, как кирпичи в кладку.

– Тут все слишком сложно; давай, мы к тебе придем завтра с Броу и все объяснить. Хорошо?

На короля было страшно смотреть.

– Очень хорошо, – наконец произнес он еще медленнее, чем прежде. – Просто здорово. Завтра, в это же время всем троим быть у меня. Подготовьтесь хорошо; от этого будет зависеть ваша судьба!

– Но я не смогу подготовиться ни хорошо, ни плохо! Лео замкнула на себя мою менталку; мне бы вообще в живых остаться! – возопила Мич. – Плюс к этому – мое поражение в правах; на меня все время давят твои заклятья; не проходит и часа, чтобы со мною не стряслась какая-нибудь гадость!