Дошел до аптеки, вошел. Объяснился с грехом пополам, изобразив жестами приключившийся с ногой Александры казус. Его все-таки поняли, мазь выдали – Мишель расплатился и двинулся обратно. Выйдя, он постоял несколько мгновений, соображая, в какую сторону идти: направо или налево. Вспомнил, что направо, в связи с чем повернулся… И именно в этот момент прогремел выстрел. Его плечо обожгло.

– Иными словами, вы полагаете, что стреляли именно в вас?

– Меня ранили в тот момент, когда я поворачивался. Если бы я по-прежнему стоял лицом к улице, пуля попала бы мне в область сердца…

Михаил мгновенно упал на землю – не столько от боли, сколько из инстинкта самосохранения. И тут же грянул второй выстрел – пуля звонко обрушила стекло витрины. Паника на улице случилась немедленно и шумно: визги, крики, грохот стекла, народ прыснул во все стороны, пригибаясь и прикрывая головы сумками…

Михаил полежал на земле, подождал… Но больше выстрелов не было. Тогда он встал… И народ тоже начал подниматься…

Кто-то вызвал полицию и «Скорую» – хотя, кроме Левикова, серьезно никто не был ранен. Однако у некоторых кровь от порезов заливала лица, устрашая немедленно образовавшуюся толпу любопытных. Врачи быстро уложили Левикова на носилки, затем в машину – в больницу – на рентген – и на операционный стол…

Собственно, вот и все.

А нет, не все! Еще лежа на асфальте, он слышал, как резко взвыл мотор какой-то машины. Он поднял голову, стараясь добросовестно отметить все важные детали, но так ничего и не увидел… Вернее, не понял, какая именно машина из всех, ехавших мимо, столь звучно отметилась.

Вот, теперь все.

– Миленько. – Комиссар вытер пот со лба. – Надо было отправить вас в Париж… Не то вы мне тут весь город переполошите.

– Да мы готовы хоть сейчас! – съязвила Александра.

Комиссар поднял на нее тяжелые веки.

– Рано нам с вами разводиться, мадам. Наш с вами роман только начинается, можно сказать…

Левикова врачи обещали выписать «может быть, даже завтра». Если состояние здоровья позволит. Пока что, на предстоящую ночь, комиссар поставил полицейский пост у палаты Михаила, который, похоже, чувствовал себя героем боевика и страшно гордился этой ролью…

Реми уехал с комиссаром за своей машиной – эксперты уже закончили работу и разрешили ее забрать. Кис с Александрой и Ксюшей вернулся в гостиницу. Девицы его терзали вопросами, но он больше отмалчивался да отмахивался:

– Мне надо подумать.

Он думал, напряженно думал вплоть до возвращения Реми, которого Кис немедленно отловил у входа в отель и потащил в бар, велев сестрам оставить их одних.

Девушки было возмутились, но два гнусных мачо не удостоили вниманием дамский бунт. Оскорбленные сестрицы заняли столик в некотором отдалении от двух секретников, однако Ксюша немедленно навострила любопытно-чувствительные ушки и даже расслышала первую фразу Алексея: «А что, если посмотреть на все дело совсем с другой стороны…»

Им повезло еще раз, когда мужчины уже вставали из-за стола, уговорив по два хорошеньких пузатых стакана темного пива, и Реми произнес довольно громко: