Мы выехали из Онкана и в молчании покатили по променаду Дугласа. Лукас глядел в окно на текущую воду и приливные волны, сгорбившись на сиденье и придерживая сзади скованные руки. Я пытался успокоиться и приготовиться к тому, что последует дальше. Хотел прочистить себе мозги. Но до успешного претворения этой идеи в жизнь мне было далеко.

Шиммин въехал в подземный паркинг под отелем «Сефтон» и развернул машину в слабо освещенном пространстве. Вылез наружу одновременно с Ребеккой, потом обошел автомобиль и открыл мне дверцу. В паркинге было холодно, воняло бензином и сожженной резиной протекторов. Мы ухватили Лукаса за локти и повели по бетонному полу, а потом через заднюю дверь и к лифтам. Наши шаги отдавались гулким эхом. В вестибюле отеля было пусто, никаких постояльцев, а стойка ресепшиониста оказалась развернута в противоположную от нас сторону. Так что никто не пялился ни на мрачного человека в наручниках, ни на детектива в штатском с угрожающим выражением лица, ни на парня с рукой на перевязи, ни на молодую женщину с разбитым лицом. Мы поднялись на лифте на верхний этаж отеля и пошли по застеленному ковром коридору.

Ребекка постучала костяшками пальцев в дверь номера Эрика. Потом отступила в сторону, и Шиммин заставил Лукаса придвинуться к глазку. За дверью раздался звук спускаемой в туалете воды. Послышались приближающиеся шаги. Возникла небольшая пауза. По ту сторону двери царило полное молчание. Наконец повернулась ручка хорошо смазанного замка.

В тот момент, когда дверь приоткрылась, я пнул ее и распахнул настежь.

Эрик Зеегер отлетел внутрь номера. На нем были белая льняная рубашка и темные джинсы. На лице – паническое выражение. Он начал было что-то лопотать, вроде как протестуя.

– Нам надо поговорить, – сказал я, обвиняющим жестом ткнув в него пальцем.

Позади себя я услышал, как Ребекка закрыла за нами дверь.

Тут Шиммин зарычал и швырнул Лукаса через всю комнату. У мужика подломились ноги, и он рухнул на ковер.

Я свирепо уставился на Эрика. Мне требовались ответы. Теперь я к этому был вполне готов.

– Где Андерсон? – спросил Эрик.

– Он мертв, – ответил я.

Зеегер полностью контролировал свои реакции. Сдержался. Лицо даже не дрогнуло. Только вокруг глаз чуть сжались мышцы.

Тут я понял, что недооценивал его. Эрик одевался и разговаривал как профессионал. Как адвокат или банкир в свой свободный день. Но на самом деле он был круче и крепче. Я сообщил ему, что глава его службы безопасности мертв, а он спокойно воспринял эту информацию, прогнал ее сквозь свои мозги и теперь спрашивает себя, что это может для него означать.

Зеегер обвел комнату цепким взглядом своих пронзительных синих глаз. Оценивая ситуацию. Подсчитывая количество людей, здесь присутствующих. Как минимум двое против него одного, возможно, трое – в зависимости от той роли, которую сейчас играет Шиммин. А у него только один союзник. Но этот союзник – Лукас. Парень, который валяется на полу. В наручниках.

– Как он умер? – поинтересовался Эрик.

– Скверно, – сказала Ребекка – в нос, хриплым голосом. – Он пытался выбить из нас кое-какую информацию. Но все обернулось совсем не так, как он рассчитывал.