— Мне нужна врачебная помощь. — Из глаз у меня потекли слезы, я кусал губы, чтобы не выть. Боль постепенно усиливалась, и уже не было сил ее терпеть. — Я умру.

— Мы еще далеко от кордона, здесь только птицы свирепствуют, — ответил Сергей Сергеевич, словно не слыша моих слов, даже не пошевелился, сидел в той же позе, спокойно и как-то неодобрительно посматривая на меня. — А вот когда станем подходить к кордону, там могут и сухопутные звери появиться, вроде того, что пытался разломать мою избу в выселках.

— Вы же видите, что эти птички со мной сделали?! Мне сейчас нужно перевязку сделать, иначе кровью истеку и умру, а вы сидите с таким видом, словно вас это не касается, а сами говорили, что за мою безопасность отвечаете. И как теперь? Я же почти мертв…

— Об этом не беспокойтесь. — Сергей Сергеевич достал из котомки свою бутыль с самогоном. — Волноваться абсолютно не из-за чего, конечно, вы умрете, юноша, в этом можете не сомневаться, но не здесь и не сейчас.

— Спасибо за добрые слова. — Я, преодолевая боль и слабость, полез в рюкзак за аптечкой, на пластиковой твердой упаковке виднелись трещины и царапины, но она выдержала и защитила все, что лежало под крышкой. — Сейчас достану бинты, и вы меня перевяжете, а потом решим, что делать дальше. Думаю, на сегодня для меня все закончилось, двигаться дальше не смогу, умру, а могилку вон там для меня выкопаете, под деревом.

— Поберегите свои бинты, они пока не нужны, а вот дальше могут и пригодиться, — остановил меня профессор. — Есть у меня надежное средство для вашего излечения, вы его хорошо помните — лечебная мазь. Через десять минут будете как новенький, идти сможете, да и о смерти забудете…

— Думаете, она мне поможет? — спросил я, причем тихо, корректно, хоть на самом деле мне хотелось кричать во весь голос, стонать и плакать, так было больно. — Мои раны надо перебинтовывать. Видите, кровь сочится? Раны глубокие, ваша мазь, как бы она ни была хороша, с этим не справится, такие глубокие дыры ей не затянуть.

— Моя мазь многое может, зря вы в ней сомневаетесь. — Сергей Сергеевич протянул мне кружку с самогонкой, причем явно пожадничал, налив ее до половины. — Лучше выпейте эликсир, он лечебный, снимет боль, поможет избежать многих неприятных последствий, заодно и почистит кровь от ядов. А после этого начнем лечение.

Профессор достал из своей котомки уже знакомую мне металлическую коробку, на которой нарисован индийский слон, и начал перемешивать палочкой бело-желтую мазь, густую, плотную, словно вакса, которой чистят обувь.

— Я ее специально варю. Сам несколько раз под этих птичек попадал, едва не погиб, пока не нашел целебное средство. Эти божьи твари питаются разной падалью, раны от их клювов быстро загнаиваются, и люди умирают в страшных мучениях от заражения крови за пару дней.

Наверное, Сергей Сергеевич хотел меня этим утешить, но только еще больше расстроил, хоть после выпитого мне и в самом деле стало легче, и я смотрел на дальнейшее уже как-то спокойно, отстранено, словно и не умирал.

Внутри еще что-то билось и колотилось, но не так сильно, как раньше.