Самое ужасное в молодежи то, что мы сами уже не принадлежим к ней и не можем делать все эти глупости…

Главное — живой жизнью жить, а не по закоулкам памяти шарить.

Нет толстых женщин, есть тесная одежда.

Встречается такая любовь, что лучше ее сразу заменить расстрелом.

Многие жалуются на свою внешность, и никто — на мозги.

Нет болезни мучительнее тоски.

Если не сказать всего, значит, не сказать ничего.

Сколько раз краснеет в жизни женщина, спросили Раневскую.

— Четыре раза: в первую брачную ночь, когда в первый раз изменяет мужу, когда в первый раз берет деньги, когда в первый раз дает деньги.

А мужчина?

— Два раза: первый раз — когда не может второй, второй — когда не может первый.

Хрен, положенный на мнение окружающих, обеспечивает спокойную и счастливую жизнь.

Хрен, положенный на мнение окружающих, обеспечивает спокойную и счастливую жизнь.

— Как жизнь, Фаина Георгиевна?

— Я вам еще в прошлом году говорила, что дерьмо. Так тогда это был марципанчик.

Если женщина говорит мужчине, что он самый умный, значит, она понимает, что второго такого дурака она не найдет.

Новый год — это грустное расставание со старыми иллюзиями и радостная встреча с новыми…

Если есть выбор между приятным и полезным, в большинстве случаев выигрывает приятное.

На вопрос: «Вы заболели, Фаина Георгиевна?» — она обычно отвечала: «Нет, я просто так выгляжу».

«Правда — хорошо, а счастье — лучше» А. Н. Островского, где я, если вы помните, играю няньку Фелицату. Знаете, почему эта пьеса современна? Там все — жулики.

Талант — как бородавка — либо он есть, либо его нет.

Женщины умирают позже мужчин, потому что вечно опаздывают.

Когда у попрыгуньи болят ноги, она прыгает сидя.

Писать о себе плохо — не хочется. Хорошо — неприлично. Значит, надо молчать.

Чем я занимаюсь? Симулирую здоровье.

— Фаина Георгиевна, как ваши дела?

— Вы знаете, что такое дерьмо? Так оно по сравнению с моей жизнью — повидло.

Ответ на вопрос, кто умнее — мужчины или женщины:

— Женщины, конечно, умнее. Вы когда-нибудь слышали о женщине, которая бы потеряла голову только оттого, что у мужчины красивые ноги?

У Раневской спросили, не знает ли она причины развода знакомой пары. Фаина Георгиевна ответила:

— У них были разные вкусы: она любила мужчин, а он — женщин.

— Вы не поверите, Фаина Георгиевна, но меня еще не целовал никто, кроме жениха.

— Это вы хвастаете, милочка, или жалуетесь?

Как-то Раневскую спросили, была ли она когда-нибудь влюблена.

— А как же, — ответила Раневская, — когда мне исполнилось девятнадцать лет, я поступила в провинциальную труппу и сразу же влюбилась в первого героя-любовника! Такой красавец был! А я была страшна как смертный грех. Я его глазами ела, но он не обращал на меня внимания. Но однажды вдруг подошел и сказал шикарным своим баритоном: «Деточка, вы ведь возле театра комнату снимаете? Так ждите сегодня вечером: буду у вас в семь часов».

Я побежала к антрепренеру, денег в счет жалованья взяла, вина купила, еды всякой, оделась, накрасилась — сижу жду. В семь нету, в восемь нету, в девятом часу приходит… Пьяный и с бабой!