- Но, аббат, а вы не находите такую прогулку по аллее несколько опасной для ее величества? - поинтересовался Ли Фань. - А вдруг кто-нибудь кощунственно соблазнится наготой королевы и дерзнет напасть на беззащитную женщину?
- Да, разумеется, опасность есть,- признал аббат,- но все предусмотрено - между кленками расставлена цепь гвардейцев, которые стоят на страже их августейшей и возлюбленой госпожи.
- Погодите-ка, аббат,- спросил государь,- неужели же им не возбраняется созерцать августейшую обнаженность?
- Конечно же, возбраняется,- заверил аббат Крюшон. - Гвардейцам дан строжайший приказ крепко зажмурить глаза и бдительно нести охрану. Королева лично взяла на себя воспитание гвардии и сама проверяет соблюдение этого приказа.
- Каким же образом? Вероятно, королева, возвращаясь с купания, вглядывается им в лица?
- Ну, не совсем в лица,- уточнил аббат. - Все гвардейцы, в целях проверки исполнения приказа, раздеты снизу до пояса. Королева же, проходя по аллее кленков, зорко вглядывается в стволы и, если замечает где строптивый сучок, то немедленно удаляет его ножницами.
- Вот как! Но ведь членкам... то есть кленкам это же больно! вскричала императрица. - Мне кажется, что английская королева излишне ревностный сучкоруб.
- Возможно,- отвечал аббат,- зато как это служит для воспитания в гвардии выдержки и боевого духа! Недаром полк молодых членков... - то есть кленков,- поправился аббат,- их так и зовут в народе, "кленки" - недаром полк кленков так и просится на поле боя и готов рвать своего противника в клочья буквально голыми руками. Это с их помощью англичане дали шороху врагу при Гастингсе и под Дюнкерком!
- Ой, ой,- запрыгала императрица на троне,- я тоже хочу воспитывать боевой дух у наших гвардейцев! Только я не буду рубить сучки, хорошо, милый? - обратилась она к супругу.
- Неужели вы это стерпите, лорд Тапкин? - злобно прошипел фон Пфлю своему соседу. - Где ваше национальное самолюбие?
- Вам легко говорить, вы-то уже свою смену отвели, а мне эту сволочь еще до дому везти вместе с этим боровом-итальянцем! - отвечал с неменьшей злостью британец - и вдруг побагровел как зад павиана, что-то замычал - и внезапно повалился на пол, потеряв сознание. "Вот симулянт,- возмущенно подумал Пфлюген,- это он нарочно, чтобы аббата из дворца не везти!"
Впрочем, взаимное неудовольствие не помешало следующим утром состояться тайной встрече британца и немца. Долгих дебатов не было - обе стороны признали сложившееся положение крайне опасным и нетерпимым. Былые распри из-за распределения часов работы былы забыты, и оба сменщика согласились, что единственный выход - это держаться заодно. Двое послов скрепили возобновленный союз крепким рукопожатием.
- Хотя я знаю,- угруюмо прибавил при этом Тапкин,- что вы в дороге наговаривали на меня аббату всякую гадость и подстрекали де Перастини поискать меня в моем доме вместе с моим слугой!
- Я тоже знаю,- язвительно отвечал фон Пфлюген-Пфланцен, саркастически сверкнув моноклем,- что вы подряжали Гринблата шпионить за мной!