– 29 миллионов пудов пшеницы, 7 миллионов пудов убойного веса мяса и птицы. Весь груз подготовлен к отправке в Германию германской армией и Центральной Радой. Население продовольственный налог в этом году там не сдавало. Кроме того, обнаружены большие запасы растительного масла, сахара, семян подсолнечника. К сожалению, практически нет ржи. Зато большие запасы сахарной свеклы в буртах на 12 сахарных заводах. В пересчете на калории дополнительно получен запас продовольствия на 6–8 месяцев для учетного числа продпайков. Но на часть этого запаса претендует население Правобережья, дескать, немцы силком забирали.

– Товарищ Дзержинский, какие-нибудь подтверждения этому есть?

– По докладам товарища Менжинского, он временно возглавляет ЧК Малороссии, сбор продовольствия немецкая армия совершала с оплатой на месте по ценам, предложенным Верховной Радой в карбованцах и гривнах. Союз хлеборобов, куда входят все крупные помещики, получил оплату в германских марках. По имеющимся у Менжинского документам, большая часть зерна и мяса сдана именно «Союзом».

– Слюшай, Конрад, а почему они тебе написали, а не в СНК? – с подозрением спросил Сталин. Он, когда волнуется, то у него акцент проявляется, а так говорит чисто.

– Этот вопрос мы здесь и сейчас обсуждать не будем, товарищ Сталин, – прервал его Ленин. – У предложения возобновить дипломатические отношения существует и оборотная сторона. Сейчас мы подсчитываем наши возможности и их последствия.

– Где появляется товарищ Конрад, там возникают сплошные проблемы, – мрачно заметил первый секретарь.

– Не только проблемы, но и их решения! – парировал его Дзержинский. – Что ни говорите, товарищи, а «корпус стражей революции» всегда на острие событий, как и мои чекисты.

– Тем не менее партдисциплиной товарищ Гирс не страдает, – улыбнулся Сталин. – Сколько его помню, он всегда на «особом положении».

Пока руководство СНК пикировалось, Цурюпа подсчитал количество продовольствия, которое может выделить для экспорта, а Красин получил от своих людей цены на лондонской и берлинской биржах.

– Все, товарищи экономисты, спасибо за оперативность. Переходим к военно-политическим вопросам предложения Зекта, которые несут достаточно большой риск столкновения с Антантой, но не лишены практического смысла. В первую очередь речь идет о том: а нужна ли нам Польша как самостоятельное государство?

Я, конечно, помнил, что в мое время даже праздник существовал «День поляцких оккупантов», было и «Чудо на Висле». Но я об этом никому из этих людей не рассказывал. Появившиеся в кабинете Ленина Фрунзе и Брусилов, Артузов и Май-Маевский быстро ознакомили присутствующих с обстановкой в Польше и в Войске Польском. Англичане на «освобождаемые» территории перебросили все 5–6 тысяч наблюдателей, из них половина – французский контингент. Зект в письме не обрисовывал саму операцию, но Польша со всех сторон окружена странами, входившими в союз центральных государств. И к Польше во всех этих странах отношение «своеобразное». Чехословацкий корпус – вполне лоялен к Советской власти, ведь мы сдержали свое слово и пропустили их «домой». Распропагандирован он достаточно сильно, и пока держится «особняком». Чехи и словаки друг друга не слишком любят, и идея союза двух народов не слишком популярна. Румыния имеет претензии ко всем странам, ее окружающим, венгры длительное время владели большим куском польского пирога. Назревал этот волдырь почти двести лет, а у Пилсудского под ружьем всего несколько дивизий плюс отряды Булак-Балаховича.