Не дойдя до позиции Гулькина метров тридцати, идущий в авангарде внезапно замер на месте. Оглянувшись, он подал знак подойти тому, кто шел следом. Александр, несмотря на трескучий мороз, ощутил, как лоб мгновенно покрылся испариной: что еще за хрень? Почему остановились? Неужели что-то заподозрили? Похоже, нет: воткнув в снег лыжные палки, тот стянул рукавицы и, вытащив из-за пазухи карту, принялся изучать, о чем-то переговариваясь с подошедшим. Да и ведут себя оба абсолютно спокойно, даже не подумав изготовить к бою оружие. Интересно, в чем суть разговора? Жаль, на таком расстоянии все равно ничего не услышишь, как ни старайся. Но спорят достаточно жарко – второй даже руками несколько раз взмахнул, что-то доказывая оппоненту. Остальные спокойно ждут на месте, один, вон, закурил даже. Все, договорились – ведущий убрал карту и хлопнул товарища по плечу. Сейчас тронутся…

Не угадал: продолжать движение группа не собиралась, остановившись на привал. «Вот же, блин, нашли время! С другой стороны, может, так даже и лучше, пусть немного расслабятся, проще взять будет. Надеюсь, они хоть костер разводить не собираются?»

Костер незнакомцы разводить не собирались. Случилось нечто иное – тот, что разговаривал с командиром, как Гулькин мысленно обозначил человека с картой, вдруг двинулся в его сторону. В первую секунду Александр напрягся, готовясь к любым неожиданностям… а в следующую – напрягся еще больше: противник, судя по всему, собирался банально оправиться, по закону подлости выбрав для этого именно те заросли, где укрылся осназовец. Мозг резануло явным несоответствием – к чему топать так далеко, своих стесняется, что ли? Поближе места найти не мог? Прикрыв ствол автомата рукавом маскировочного халата, уткнулся в снег, продолжая наблюдать сквозь узкую щель между настом и краем капюшона. Если заметит, успеет отреагировать и уложить врага, прежде чем тот поднимет тревогу.

Пронесло: не дойдя до Сашкиного укрытия метров пяти, незнакомец остановился, расстегнул полушубок и, повозившись с ширинкой, справил малую нужду на комель ближайшего дерева. Гулькин криво ухмыльнулся: то еще удовольствие на таком морозе-то! А вот он затем сделал то, ради чего, похоже, и отходил подальше. Воровато оглянувшись на остальных, вытащил из внутреннего кармана непривычного вида плоскую прямоугольную фляжку и надолго присосался к горлышку. Отдышавшись – судя по всему, внутри была отнюдь не вода, – закрутил крышечку и спрятал емкость обратно. Застегиваясь, глухо пробормотал под нос:

– Значит, как раньше, так мы все равные, все господа офицеры, а как сейчас – так извольте выполнять приказ? А не пойти ли тебе куда подальше? Ишь, раскомандовался, власть почуяв, как германцы позволили…

«Господа офицеры, значит? – задумчиво хмыкнул Александр. – Извольте выполнять? Интересненько. Даже очень. Что ж, похоже, нет никакой ошибки – точно не наши. Такие же, как и Залесский, или кто он там на самом деле. Да и фляжечка интересная, видал такую у одного пленного немца. Ихние офицеры в подобные обычно коньяк наливают, а этот, небось, чего попроще, но сам факт».