Вокруг громоздились руины каких-то строений, часть из которых до войны были достаточно высокими, в три или даже четыре этажа (сейчас, понятно, пониже, поскольку верхние этажи в основном обвалились). Не то заводские корпуса, не то административные здания. Хватало и полностью разрушенных построек, ныне представлявших собой многометровые холмы из битого кирпича, изломанных плит перекрытий и перекрученных неистовой силой тротила несущих балок, или нелепо торчащие одиночные стены, зияющие провалами глядящих в никуда окон. Вдали, смутно различимые в рассветных февральских сумерках и клубах дыма, торчали фабричные трубы, как ни странно, устоявшие даже спустя полгода непрерывных боевых действий. То ли по ним вовсе никто не стрелял просто за ненадобностью, то ли обе стороны берегли их в качестве ориентиров, например, для пилотов бомбардировщиков или артнаводчиков. Хотя, скорее, все-таки первое, поскольку тут и без того хватало приметных ориентиров, особенно для авиации – один только берег бухты чего стоит, и захочешь – не промахнешься.

– Здравия желаю!

Старший лейтенант резко обернулся, взглянув на подбежавшего откуда-то со стороны ближайших развалин бойца. Поскольку никаких знаков различия на практически белой от кирпичной или цементной пыли стеганой куртке не имелось, Алексеев продолжил молча разглядывать защитника плацдарма. Исцарапанная не то что до грунтовки – до самого металла каска, припорошенная все той же вездесущей пылью. На правом плече, стволом вниз, висит ППШ с дисковым магазином; изодранный на локтях ватник крест-накрест перепоясан ремнями портупеи и полевой сумки – похоже, все-таки офицер. Ну да, вон и кобура имеется, просто сползла почти на поясницу, сразу и не заметишь. За поясной ремень, рядом с брезентовым подсумком на пару запасных дисков и штыком в ножнах, рукоятками заткнуты две трофейные гранаты-«колотухи». Боевой мужик, сразу видно! Впрочем, никаких других тут и быть не может – как, собственно, и на Малой земле.

И потому Степан быстро козырнул, представившись первым:

– Старший лейтенант Алексеев, морская пехота! Прибыли к вам в подкрепление.

– Ох, ну наконец-то! Как же мы вас ждали-то! – эмоционально и излишне громко – похоже, недавно контузило – выдохнул тот, сверкнув белозубой улыбкой на чумазом, практически черном от копоти и грязи лице. И тут же осекся, мгновенно став серьезным: – Виноват, тарщ старший лейтенант! Разрешите представиться, лейтенант Гавриленков, командир взвода сто…

– Отставить, – отмахнулся старлей, протягивая ладонь. – Звать-то тебя как, лейтенант?

– Даней… то есть Даниилом, – ответил тот, с видимой опаской пожимая затянутую тактической перчаткой с жесткими защитными накладками руку.

– А меня, стало быть, Степаном кличут, – усмехнулся в ответ морской пехотинец, старательно делая вид, что не замечает повышенного интереса нового знакомого к невиданной экипировке и оружию. – Вводи, так сказать, в курс дела, товарищ лейтенант! Куда бежать, в кого стрелять, и что тут у вас вообще происходит? Только кратко, буквально в двух словах, времени мало.