– Ульяна, ну и глупая же ты! – заявила вдова, остановившись напротив них и смерив Ульяну недовольным взглядом.

– Но ты сама говорила про Моховые покои! – попыталась возразить та. – Я еще удивилась, потому что все знают…

– Не выдумывай! – прикрикнула Светлана. – Вот и девушки могут подтвердить, про Малахитовые речь была.

– Про Малахитовые, конечно, – с мягкой улыбкой согласилась Людмила, и Ульяна опять низко опустила голову, почти уткнувшись в свое шитье.

– Алёна, ну что ты там притулилась с этой малахольной? – все-таки не выдержала вдова. – Иди к нам!

– Мне и тут удобно, – отмахнулась Алёна, раскрывая на коленях книгу.

– Ой смотри, а вдруг это заразно?

– Будет не только грязной, но и глупой! – рассмеялась рыжая Яна.

– Зря ты так, – тихо проговорила Ульяна и взялась за иголку, ни на кого не глядя. – Они теперь и тебя заклюют.

– Клювы поломают. – Алёна недобро глянула на боярышень, тихонько, с хихиканьем, шушукавшихся на другом конце комнаты. – Зачем она меня туда вообще отправила?

– Ты не думаешь, что это я напутала? – Ульяна подняла на алатырницу удивленный взгляд.

– Ты напутала, а она так быстро всполошилась? – Алёна усмехнулась. – Кстати, и впрямь быстро, отчего она так скоро за мной побежала?

– Наверное, не хотела весь шум пропустить, – предположила боярышня задумчиво.

– Шум?

– Воевода сейчас хоть и в унынии, но все-таки он близкий друг князя, обласкан, одарен богатыми землями – наш князь умеет быть благодарным. – При виде интереса собеседницы Ульяна заметно оживилась и расцвела, ей явно недоставало кого-то, с кем можно спокойно поговорить.

Алёна вновь прониклась жалостью к боярской дочке: у нее самой была Степанида, да и ненадолго она здесь, а Ульяне и деться некуда. Малахольная она или нет, но хоть не такая ядовитая, как Светлана с подружками. – Сейчас воевода не так близок к его светлости, как раньше, у великого князя иные интересы, но и не в опале. Его светлость сейчас о кораблях думает, мечтает за море-океан заплыть! Там, говорят, другие земли могут быть, совсем как наша, а может, и другие люди, представляешь?

– Или другие болотники, – поддержала Алёна задумчиво. – Ну а шум при чем?

– Так воевода неженатый. И некоторые девицы, чаще из дворянских дочек, кто победнее, считают его подходящей парой. Ну и пристают. Приставали. Уже, наверное, с год никто не рискует. Он вроде терпел-терпел, а потом рассердился и девиц этих, говорили, взашей выталкивать начал. Одну даже – из собственной спальни, и та девушка кричала, что он ее обесчестил, а он только ругался крепко и говорил, что, мол, чести там отродясь не водилось. И не женился, разумеется. Она вроде сама к нему голая в постель залезла, ох он и злой был!

– Погоди, а откуда ты все это знаешь? – удивилась алатырница. – Если это давно было.

– Мне брат рассказывал, он в княжеской дружине служит. Они воеводу Рубцова крепко уважают, но также крепко сердятся на него за то, что сдал в последние годы. Жаль его, чахнет он здесь, а князь от себя не отпускает – первый воевода же, должен быть при князе. А он ведь даже охоту не любит, вот и… – Ульяна грустно вздохнула.