Впрочем, я слабо представляю себе общество, в котором победила бы одна корпорация. Это так же недостижимо, как мировое господство. Но это не значит, что нет проблемы. Корпорации, не имея стратегического начальника, начинают играть в такие игры. Поэтому проблема не в наличии корпорации силовиков, проблема в отсутствии того, кто мог бы сказать: «Ребята, вы что, с ума сошли – занимайтесь своим делом. Кому нужна одна корпорация, которая одолеет всех? Если черепахи победят всех ежей, то каким-то черепахам придется стать ежами».

– Хорошая мысль.

– Но это только одна мысль. Вторая – почему строятся эти самые госкорпорации? Государство-протез, которое мы имели в 90-е, не занималось машиностроением, не занималось дорожным строительством, не занималось флотом. А в других странах все это есть. Поэтому либо мы должны сидеть сложа руки и ждать, пока у нас всё, до чего не дотягивается «невидимая рука», погибнет, либо надо что-то с этим делать. То есть именно отсутствие стратегического уровня в обществе приводит к компенсаторному прорастанию агрессивных корпоративных форм. Грубо говоря, госкорпорации – это проявление стратегической, надкорпоративной тенденции в архаичной форме. А как иначе? Рыночным путем не может реформироваться флот и авиация.

– То есть вы считаете госкорпорации позитивным явлением?

– На стратегическом безрыбье – да. Рынок тем более не может заменить собой стратегию. Рынок объективно занимается обменом, а не распределением и уж тем более не производством. И если никто не производит корабли и не собирается, кому и чем прикажете по этому поводу меняться? Рынку тут нечего делать. Поэтому сидят люди какие-то умные и начинают думать: «Ну, что мы будем делать с остатками флота, пока он еще есть? Давайте соорудим госкорпорацию». И тут важно спросить себя: а кто эти люди, которые об этом думают? На самом деле это зародыш партии нового типа, того органа, который решает стратегические вопросы.

Партия нового типа

– Вы такие страшные слова говорите – опять «партия нового типа».

– А кто должен заниматься, например, вопросами транспорта? Правительство существующее им не занималось, да это и не его дело. Как можно заниматься транспортом, если власть избирается раз в четыре года, а правительство существует еще меньше? Значит, должен быть какой-то субъект, который мыслит категориями десятилетий. Давайте перебирать – кто это? Мелкий предприниматель? Смешно. Правительство? Нет. Президент? Но он только как хороший человек может заниматься этим, а как президент, что он, с ума сошел строить Транссиб – его переизберут через четыре года! Тогда кто эти люди?

– И кто?

– Сначала эти люди, когда собираются вместе, не имеют никакого статуса.

– Уже вышеупомянутый вами Бродель полагал, что абсолютно во все времена двести семей управляли любой страной мира.

– Ну, это он сказал.

– Я же на него и ссылаюсь. В моем представлении эта позиция стратегической власти все-таки имеет основанием собственность, причем очень крупную собственность. И такая картинка – когда стратегические решения принимаются на основании владения собственностью – нравится мне лично больше, чем «партия нового типа». От последнего я, как человек, выращенный на закате советских времен, вздрагиваю. Хотя вы, наверное, скажете, что это одно и то же.