— Вы чего тут устроили?!

Куракин молниеносно изменился в лице, мгновенно подавив рвущийся наружу выплеск. Да и я сам немного растерялся. Стоило ли говорить, что мы сразу же сделали то, в чем нас несправедливо упрекали?

— Вы издеваетесь, что ли? Ну-ка прекратите на меня смотреть и быстро снимите отсюда!

— Так прекратить смотреть или снять? — спросил я, искоса поглядывая на Сашу.

— Снимите меня живо!

Я взмахнул рукой и остатки пораженного молнией дерева с хрустом сломались. А следом за этим с грациозностью мешка картошки брякнулась на холодную землю и Терлецкая.

— Кузнецов, дурак ты такой, нельзя аккуратнее?! А теперь отвернитесь!

Мы послушались, будто у нас был какой-то другой выход. В беседе с разъяренной девушкой самое благоразумное вести себя так, чтобы не злить ее еще больше.

— Ты же не думаешь, что я бы тебе что-нибудь сделал? — с легкой улыбкой спросил Куракин.

— Хочешь сказать, мне показалось?

— Хотел бы я тебя убить, дождался бы, пока это сделает Юдо, — пожал плечами высокородный.

Звучало это, конечно, предельно логично. Но глядя в эти нахальные глаза, полные лжи и пренебрежения ко всем, кто родился под неправильной фамилией, больше всего хотелось рихтануть Куракину нос. И понятно, что я ему не верил от слова совсем. Зато был своего рода благодарен за науку. Мы с ним не сойдемся никогда и ни при каких обстоятельствах.

Тем временем Света приоделась, если можно так выразиться. Юдо нетерпеливо срывал с нее одежду, оттого порванная до половины юбка открывала часть длинных ног. А если учесть, что совсем недавно я видел, куда эти ноги приводят… В общем, не смотреть на Терлецкую тупым взглядом и не ронять слюни потребовало больших сил, чем я ожидал.

— Ты как? Идти можешь? — спросил я.

— Ага, — ответила Света и тут же чуть не рухнула на землю.

— Давай понесу тебя, — сказал я, взваливая ее на руки.

— Будем меняться, — категорично заявил Куракин с некоторой обидой.

Я пожал плечами, мол, пожалуйста. Хотя чего он вдруг возбудился. Сам же от невесты отказался. Или тогда ему не демонстрировали ее голышом? Стоило Светке оказаться на руках, грудь пронзило болью. Только очень странной. От нее чуть подкашивались ноги, внутри все переворачивалось и низ живота начинал как-то непонятно ныть. Судя по тому, как Терлецкая закусила нижнюю губу, она чувствовала нечто похожее.

— Что он хотел? — решил я отвлечься разговором.

— Ему нужно было мое тело, — ответила Светка. — Этот монстр сказал, что набрался достаточно сил, чтобы забрать оболочку полностью.

— В доме у него это не особо получилось, — мрачно отозвался Куракин.

— В каком еще доме?

— Да там, потом расскажем, — буркнул я. — Красивый, кстати, амулет.

Светка даже не одернула меня, мол, опять смотришь на грудь. Лишь прикоснулась к артефакту и тот исчез. А, вон оно как. То-то я не припомню, чтобы видел его, когда Терлецкая висела голая. Хотя, зная ее семью, амулетик, несмотря на всю привлекательность, плохенький. Не защитил красавицу от чудовища.

Ладно, отвлекся. Итак, получается, по первому времени Юдо мог забирать лишь определенные части тела, «конструируя» из них себя. А постепенно пришел к тому, что оказался способен забирать полностью шкурку любого человека. Представляю, что бы было, если бы «Терлецкая» вышла к дому после всего. Мы бы попросту не поняли, кто перед нами. Что еще интересно, я не чувствовал силу в «Борисе», хотя она у него явно была.