— И постарайся не опаздывать, — предупреждает следом, разглядывая меня поверх очков.

— На училку сейчас похожа, — улыбаюсь я.

— Только не говори, что твои сексуальные фантазии настолько примитивны, Садиров. — Она встает на цыпочки, чтобы чмокнуть меня в щеку, пожимает плечами, и извиняющимся голосом говорит: — Прости, у меня куча дел в клубе. Заберешь Хабиби?

Просто киваю, боясь нарушить хрупкую надежду на наше с Евой общее будущее. Она не сказала ни «да», ни «нет», но она и не согласилась, не разрыдалась, счастливая, что может от меня избавиться. Она просто оставила дверь приоткрытой.

Весь следующий день я чувствую себя собирающейся на бал Золушкой, у которой заболела фея-крестная. То есть, приходиться самому ездить по магазинам и подбирать то, что подойдет для костюма мафиози. Благо в интернете нашел несколько подходящих картинок. Одна засада — брюки. Их приходиться взять в элитном прокате.

В шесть часов вечера я окидываю себя придирчивым взглядом. Блин, добровольно я бы так ни за что не вырядился, но чего не сделаешь ради желания женщины, в чьих глазах давным-давно утонул? Черная в белую полоску рубашка, брюки с завышенной талией, белый галстук и подтяжки. Пиджак перебрасываю через плечо и чуть-чуть сдвигаю на лоб шляпу.

Главное, не думать о том, почему Ева вдруг сама проявила инициативу, что сегодня Хабиби останется ночевать у бабушки.

В клуб я приезжаю с небольшим опозданием, потому что на дороге случилась авария и приходиться объезжать окольными путями, а под конец еще и проторчать минут двадцать в пробке.

В зале уже яблоку негде упасть. Кривлюсь, потому что никогда не любил такие скопления народа и до вчерашнего дня был уверен, что больше меня в такое не то, что по доброй воле — силой не затянуть. В завершение всего замечаю в зале пару знакомых лиц и не успеваю спрятаться до того, как меня замечают в ответ. Приходиться нахлобучить приветливую улыбочку и завести дружескую беседу. Пять минут или десять? Понятия не имею, сколько времени трачу на разговор о деньгах, бизнесе, о нефти и еще обо всех тех вещах, которые стараюсь не выпускать за пределы своей деловой жизни.

— Слушай, тебе бы так на деловые переговоры приходить, — хлопает меня по плечу Северов, когда я правдами и неправдами подвожу разговор к логическому концу. — Никто бы не сказал «нет».

Подмывает пошутить, что мне и так никто не отказывает, но в этот момент внимание привлекает знакомая фигура на лестнице.

Понятия не имею, как удается сдержаться и не выдать сразу весь арсенал нецензурных слов, но почему-то ничего благопристойного в голову не лезет.

Моя Осень. В кремовом шелковом платье «в пол», которое струится по ее бедрам глубокими мягкими складками, из-за чего создается впечатление, будто она не идет — плывет. Плечи укутаны белоснежным меховым боа, волосы распущенные и с одной стороны подобраны заколкой с блинным пером. И еще перчатки: выше локтя, тонкие и провокационные.

И эта роскошная женщина, на которую, я уверен, облизывается каждый второй мужик в зале, улыбается мне одному.