До меня сразу дошло, что она имеет в виду Катарину. Пусть призванная и сменила свое прозрачное платье на другое, но она была с распущенными волосами, а в нашем мире это не особо приветствуется. Я наплевал на мнение других, мне нравилось, как волосы моей дикарки ласкает ветер, раздувая их и донося до меня ее нежный цветочный аромат. Дракон внутри злобно зарычал, умоляя меня дать ему разорвать напротив сидящую мерзость на мелкие куски. Он был в ярости, что его женщину, которая тем более носит нашего ребенка, сейчас оскорбили.

— Говорю в первый и последний раз — чтобы духу твоего не было возле моей дочери…

— НАШЕЙ дочери, — перебила меня Малика, игриво приподнимая бровь. — Я хочу наладить с ней отношения. Познакомиться поближе. Стать для нее лучшей подругой…

— Зачем?! — не выдержал я, гневно скрипя зубами и сжимая пальцы в кулаки. — Пять лет тебе этого не требовалось, а теперь зачем-то понадобилось. Алисия не знает тебя, и не стоит развивать ваше знакомство, которое и знакомством то не назовешь. Она растет умной, внимательной и понимающей девочкой. Общение с тобой ей не нужно. Не хочу, чтобы Лиса выросла потаскушной дрянью, которая будет раздвигать ноги перед первым встречным…

— Значит, вот какого ты обо мне мнения? — горько усмехнулась дракайна, на глазах у которой выступили слезы. Смотрел на нее и понимал, что мне не хочется брать своих слов обратно. И жалости к этой дряни я тоже не испытывал.

— А какого я должен быть о тебе мнения? — откинулся в кресле и, сцепив руки в замок, продолжил: — Ты бросила своего собственного новорожденного ребёнка, убегая в портал с любовником. Ты пила алкоголь и утягивала живот, когда малышка росла в твоем чреве. Ты могла нанести ей вред или вообще сделать калекой, но тебя это не сильно волновало, ведь так хотелось выпивки и веселья. Ведь так? — Малика открыла рот, но я не дал ей сказать, продолжая: — Если бы ребенок пострадал из-за твоих эгоистичных выходок, богом клянусь, я бы казнил тебя!

Дракайна испуганно захлопнула рот и, сжимая губы в узкую полоску, кинула на меня гневный взгляд.

— Ты бы не посмел придать меня казни…

— Еще как бы посмел. И мне плевать, какие бы потом ходили обо мне слухи. Дочь для меня гораздо важнее, чем сплетни о том, что я сжег свою жену. Больше бояться будут и думать головой, прежде чем совершать неправильные поступки. Так что говорю тебе еще раз — не приближайся к Лисе. Ты меня поняла?

— Как скажете, ваше величество! — фыркнула Малика, вставая с софы и грациозно направляясь к дверям. — Я займу покои по соседству с твоими…

— Нет! — перебил я ненавистную мне выскочку. — Ты займешь гостевые комнаты. И на моем этаже чтобы ноги твоей не было. Малика, — окликнул я дракайну, — я не шучу с тобой, поверь. Не стоит злить меня. Тебе не поможет моя матушка, которой непонятно как ты смогла втереться в доверие.

Дракайна фыркнула и, задрав нос, выпорхнула за дверь кабинета. Сидел и пытался понять, что могло привести ее обратно в мой замок. Пусть мама и говорит, что она повзрослела и хочет наладить отношения с дочерью, вот только я не верил в это. Ей точно что-то нужно, и хотелось бы узнать об этом до того, когда Малика уже получит желаемое.