– Я рассказал тебе все, что мог, – уклончиво ответил Шазим.

– Нет, ты мне рассказал подкорректированную версию, – возразила девушка. – А я хочу услышать все.

Она была преисполнена решимости. Смерть брата, очевидно, бросила тень на всю жизнь Шазима, и этот момент, возможно, единственный шанс помочь ему сделать шаг к исцелению.

– Что ты хочешь услышать? – спросил он. – Что мой брат, пытаясь меня спасти, сам упал?

– Я хочу, чтобы ты понял, что не можешь принять на себя вину за все случайности. Никогда не поверю, что ты хотел причинить вред брату. А значит, ты невиновен, Шазим. То, что произошло, – трагическая случайность.

В его темных глазах полыхала ярость, руки сжались в кулаки. Но Айла решила не отступать. Нельзя позволять человеку переживать такую боль, потому что она может разрушить душу.

Наконец Шазим воскликнул:

– Мой брат решил спасти меня, рискуя своей жизнью, как ты спасла того детеныша антилопы. Но ему, в отличие от тебя, не повезло, и он сорвался. Я сумел подобраться к нему и даже взял его за руку. Он посмотрел на меня и улыбнулся с облегчением, но я тут же понял, что не удержу его. Он все увидел в моих глазах и отпустил меня. Никогда не забуду его последний взгляд.

Айла вздрогнула, услышав страшную правду. Она с трудом оправилась после смерти матери, но не могла и представить, что, должно быть, пережил Шазим, считая себя виноватым в гибели брата.

– Заповедник – это твоя работа, Шазим, – мягко сказала она. – Это лучшее, что ты мог сделать в память о брате. Ты воздвиг ему памятник, и многие поколения будут знать о нем.

Шазим покачал головой:

– Все, что осталось от него, – это фонтан и научные труды. Неужели ты и впрямь считаешь, этого достаточно, чтобы заменить человека?

– Нет, разумеется, нет.

– Ты считаешь, моя работа достойна восхищения? – с болью в голосе спросил он. – Всем, что я делаю, всем, что у меня есть, я обязан ему. Это он должен сейчас быть здесь вместо меня.

– Если бы это было так, – вновь вступила Айла, бросив взгляд на поднимающуюся воду, – мы бы с ним, возможно, погибли в той пещере. Прости меня за грубость, Шазим, я знаю, что ты любишь своего брата, мне очень жаль, что так вышло, но нельзя всю жизнь винить себя за то, что нельзя изменить. Ты уже не глупый подросток, а взрослый мужчина – и очень хороший человек. Брат хотел показать тебе свою любовь, преодолев свой страх пустыни и забравшись на склон. Он лишь хотел спасти тебя, любой ценой. Он герой, и не тревожь его память, обвиняя себя.

Эти страстные слова прозвучали в абсолютной тишине, и на миг Айла даже растерялась. Выражение лица Шазима было невозможно прочесть, но вот оно начало меняться – эмоции уступили место холодности и безучастности. Он расслабился.

– Долго нам еще здесь стоять? – спросила Айла. – Может, попытаемся взобраться на уступ?

Она взглянула на тропинку, что вилась вверх по склону и вела к безопасности.

Шазим долго молчал, но наконец произнес:

– Встань мне на плечи.

Она повиновалась.

Удерживая девушку, он приподнял ее, и она перебралась на уступ. Шазим последовал за ней, и наконец, они добрались до края обрыва. Взобравшись на него, мужчина протянул руку спутнице: