– Сгинут гады москаляки, как роса на солнце. Станем вольными царями на своей сторонке. Пусть от моря и до моря будет Украина. Тыщу годин ей стояти, на врагам погибель!
Водка давала храбрость. Москали уже казались совсем не страшными – совсем как унтерменши из РОА, 600-я дивизия генерала Буняченко, и 650-я генерала Зверева, с ними у бравых оуновцев даже здесь была вражда, били хлопцы москалей, когда случайно встречали, смертным боем… или они нас, если их было больше. Но все же их фюрер высшей расой не признал, так в недочеловеках и оставил! И правильно – за все обиды, что козаки веками от москалей терпели, мы ничего не забыли, не простим! Еще придет наше время, русских до Москвы гнать будем, что немцам не удалось – мы арийцы или нет? На белых конях по Красной площади проедем, а в Киеве будет столица Укрорейха, от океана до океана! А дальше чтоб не карта, а целый глобус Украины был, на весь земной шар.
– Вспомним злые времена, лихую годину. Тех, кто смело защитил матерь Украину. И Мазепа, и Петлюра, и Степан Бандера своим именем зовут на святое дило…
Мельниковцы ворчали из «Карпатской Сечи»: «Чего про Бандеру вставили, а про нашего нет?» А какая разница – нехай паны меж собой разбираются, а хлопцам лишь бы жилось богато! Мешки за плечами уже неподъемные, славно разжились добычей – так богатство лишним не бывает, хоть в карты будет что поставить! Золотишко в кармане, это из того ювелирного… вот только не дай бог кто-то из хлопцев увидит, еще придушат ночью, чтобы отобрать! С золотом в кармане и в бой не так страшно – мысль будет греть, что коль уцелею, то не с пустыми руками останусь! Ну и здесь, в Берлине, даром что день может быть последний – зная где, все купить можно, любые лакомства и удовольствия, но лишь за валюту, владение которой официально запрещено, и за золото – рейхсмарки уже не стоят почти ничего, а за евро просто в морду могут дать. И за барахло, конечно, на обмен – хорошо сегодня добычу взяли, хоть день, да наш! И никакого наказания – этот район через час под москалями будет, на них все и спишем, если спросят, ведь все же слышали, что Геббельс говорил про зверства русских дикарей!
Стрельба на улице быстро стихла. Патруль из фолькстштурма, несколько дедов и щенков там лежать и остались. И кого-то из хлопцев положить успели – нет, шевелится кто-то, да кто же у нас сейчас с ранеными будет возиться? Так что прощевайте, козаки, что сделать для вас мы можем, так это избавить от мучений, когда вас отступающие фронтовики найдут или москали – а заодно и от содержимого ваших карманов, нам оно нужнее! Без обиды – жизнь такая, как в лесу: сегодня ты волк, всех рвешь, завтра тебя, когда ослабеешь.
И тут на перекрестке впереди появляется полугусеничный бронетранспортер с зениткой. И без всякого предупреждения косит очередями всех, кто с улицы убраться не успел! Эй, германцы, так мы не договаривались, нас-то за что? Двадцатимиллиметровый снарядик чоловика в клочья разбрызгивает – живыми остались лишь те, кто успели назад в подъезды и подворотни заскочить! Пытаются садить по расчету из окон, но стрелять неудобно, особенно тем, кто по правой стороне, уж очень сильно в бок выцеливать, а зенитка даже кирпичи пробивает, так что хлопцы очень скоро эту затею оставили – кто-то пытается по-тихому смыться, черным ходом во двор и на соседнюю улицу… у нас двор не проходной, лишь в подворотню и под очереди «флака»!