– Подожди, сейчас всё проясним, – пообещала разозленная Вера. Сколько можно комплексами страдать?! Все хранители давно ходят без личин, хранительницы дружно занялись продолжением своего образования, хвосты и рога повсеместно в моде, а он ее родных в заблуждение ввести вздумал?!
Ухватив супруга за руку, она потащила его в ванну. Люда с Игорем, держа на коленях Ванечку, прислушивались к странным речам за закрытыми дверями:
– Всё с себя снимай! Всё, я сказала!!!
Люда нервно дернулась:
– Мам, может не надо всё снимать?!
– Дочь, не вмешивайся! Всё с себя снимай! Показывай, чем природа одарила, а наука добавила, чтобы все видели, каков ты на самом деле!
– Мам, не надо!
«Мать сошла с ума или у них там, в космосе, принято представлять мужей в голом виде?!» – распереживалась Люда.
– Всё с себя снимай!
– Мам, может не надо всё снимать?! Тут Ваня!
– Ребенка пока унеси, ему вредны сильные впечатления перед сном! Снимай всё, я сказала! Квазик, не зли меня, растворителей тут много, Domestos почище стеклоочистителя сработает!
В общем и целом, представление супруга родным прошло нормально. Ванечка тоже вернулся из своей комнаты, подивился на рога и хвост, залез к новому дедушке на колени, чтобы попробовать отчистить на его лице «грязные» полоски, а Люда вздохнула с облегчением, поняв, что мать выбрала себе ровесника – умного, работящего и очень ответственного.
Эпилог
Спустя еще один цикл, в междумирье.
– Я никогда тебя не отпущу!
– Да я и не прошу… – оторопела Вера от экспрессивного напора.
И что так разошелся? Эльф просто по делу заглянул! Вообще ни о чем личном речь не шла, они только последний отчет по сектору обсуждали. Ну, брякнул он перед исчезновением, что Вера – удивительно умная и душевная для низшей человечки, так что с того?
– Я никому тебя не отдам, слышишь?! Ни высшим, ни низшим – никому!
– Да слышу, слышу, не нервничай…
Не способен любить он, значит. Ну-ну. При виде взволнованно бегающего по гостиной Квазика, Веру начало потряхивать от смеха.
– Ты моя жена, высшие не имеют права забрать тебя к себе, хоть в тебе и бездна душевного тепла! И ребенок будущий – наш! Совместный!
– Угу.
Почувствовав, что не в силах удержать рвущийся наружу смех, Вера поспешно зажала рот рукой, задавив неуместное сейчас хи-хи. Вон как супруг распереживался, а при виде ее смешливой реакции и вовсе распалился, руками и хвостом размахивать начал.
– Я дам тебе все, что захочешь, хоть звезду рядом с домом поселю, но ты будешь жить здесь, со мной. Навсегда! Ясно?! – кричал он.
– Да ясно, ясно…
– Почему ты смеешься?! Что такого я говорю?! Да, у меня нет души, я никогда не смогу полюбить тебя, но всё остальное я тебе дам, всё, что захочешь! Вот что ты хохочешь, а?!
– Ой, ты такой забавный, Квазик!
Вера утирала слезы смеха и счастья. Да, гормоны дают о себе знать. Наверное, не стоит говорить о том, что его слова сейчас – это самое милое признание в любви, что ей когда-либо встречалось в книгах или фильмах. Ну, принято у хранителей верить в собственную бездушность – и пусть, а ей-то яснее ясного, что он ее любит. Так что она будет с полным основанием верить в то, что все у них сложится замечательно.