Выбранного противника я не бил топором, а попросту оттолкнул — он не удержал равновесия и рухнул на землю. Я же ударил по мечу, летящему мне в грудь с правой стороны, и тут же поднырнул под топор с левой.

Взмах моим собственным оружием, и тот противник, что пытался достать меня слева, завопил — я перебил ему ногу. Пока он падал на землю, я ему добавил — перерубил шею. На землю рухнуло уже обезглавленное тело.

А вот дальше мне пришлось срочно отступать, уворачиваясь от ударов, летящих на меня с двух сторон. Благо, противников было пока только двое — третий, явно оглушенный моей атакой, только-только поднялся на ноги.

Впрочем, отбиться без потерь мне не удалось — несколько глубоких порезов уже украшали мои руки, а в боку зияла свежая рана. Пусть она и неглубокая, но все же…

Наконец противники выдохлись, остановились, дав тем самым и мне возможность передохнуть. Я быстрым движением стер кровь и пот со лба, заливающие мне глаза, и вновь занял оборонную стойку.

Теперь у меня было по топору в каждой руке, и я почувствовал себя увереннее — все же сражаться с привычным оружием намного лучше, чем без такового. Однако «привычным» оружие было только по названию — на деле мне очень не хватало топора Йора (пусть у него уже другое название, но я предпочитал называть его по-старому). То, что у меня было, пусть и незначительно, но отличалось — размером рукояти, шириной лезвия, весом. Любой из этих параметров хоть и немного, но отличался от параметров моего оружия. А в сумме все эти незначительные отличия создавали для меня серьезный дискомфорт.

Но это ведь лучше, чем биться с голыми руками, или же копьем, мечом, которыми я не владел вообще?

Меж тем я заметил, что за спинами троих моих противников началось движение — Гуков и Холодов отступали, крысы трусливые. Они в прямом смысле бежали, опасаясь, что я таки разберусь с противниками и возьмусь за них.

Братец же пока оставался на месте, явно рассчитывая, что эта троица ульфхеднаров таки сможет меня одолеть. Черт его знает, то ли хотел убедиться в моей гибели, то ли ему просто было любопытно, но он стоял и просто смотрел, не пытаясь вмешаться, помочь добить меня. Его взгляд был совершенно безразличным, словно бы я уже умер.

Ну, это мы еще посмотрим! Я сжал зубы прямо-таки до боли и рванул вперед. Пока противники стоят и не двигаются, опасаются нападать, они набираются сил. Так что лучше рискнуть сейчас, навязать им бой, когда это им невыгодно. О себе молчу — при любом раскладе я буду в проигрышном положении.

Замелькали топоры и мечи, мы четверо двигались так, что наверняка со стороны было и не разглядеть, что происходит.

А происходило следующее: трое моих противников решили не лезть на рожон и постоянно пытались окружить меня. Ну а я, в свою очередь, этого им не позволял. Атакуя, я тут же ушел назад, заметив, как один из ульфхеднаров пытается зайти мне со спины.

Столкновение прошло без особых результатов — мне добавилось несколько порезов, один из ульфхеднаров тянул ногу (я умудрился зацепить ее своим топором), у второго плетью висела рука (по ней я вмазал обухом).