От изумления Эмили на некоторое время потеряла дар речи.

– Но это же могло привести к скандалу! – наконец произнесла она.

– Да, если бы меня разоблачили, – спокойно согласилась Ванесса.

Лейла и Эмили переглянулись.

– Наши гости, эти красавчики-аристократы, скоро узнают, что ты – женщина и путешествовала с ними, переодевшись мужчиной, – сказала Эмили. – Это все равно что разоблачение!

– Я же не знала, что они направляются к нам в дом. Не беспокойтесь, у них есть свои секреты, и, чтобы не выдать их, эти джентльмены будут молчать. И помните, мама делает этим людям одолжение, позволяя им гостить у нас. На всякий случай добавлю, что отец разрешил мне путешествовать в мужском костюме.

– Ты, наверное, запугала его, чтобы он позволил тебе выдать себя за юношу? – предположила Эмили. – Ты всегда легко обводила папу вокруг пальца. Мы с Лейлой до сих пор не возьмем в толк, как тебе удалось сбежать из дома на целых шесть лет! Никогда не прощу тебе этого!

– Эмили! – одернула ее Лейла.

Ванессе не нравилось, что Эмили заставляла ее испытывать чувство вины и оправдываться. Ведь она не могла открыть сестрам всю правду!

– Неужели ты бы хотела, чтобы отец отправился на чужбину один? – тихо спросила Ванесса.

– Я бы хотела, чтобы мы все уехали с ним!

– Через некоторое время после вашего отъезда мы стали просить маму переехать к тебе и отцу, – призналась Лейла.

– Но она всегда отвечала нам отказом, оправдываясь тем, что страдает морской болезнью, или тем, что в тропиках яркое солнце, которое испортит цвет лица, – проворчала Эмили. – В конце концов мама разозлилась и запретила нам говорить на эту тему.

– Ты знаешь, нам не нравится, когда она злится, – добавила Лейла.

Несмотря на всю смелость, Эмили отступала перед высшим авторитетом, каким была для девочек мать.

– Ну, теперь я вернулась, – промолвила Ванесса, – и не в моей привычке избегать конфронтации. Я нисколько не боюсь материнского гнева.

Напротив, Ванесса жаждала, чтобы этот гнев выплеснулся на нее, и тогда она дала бы выход своим долго копившимся эмоциям. Она была готова показать Кэтлин, что не боится ее и справится с чем угодно, даже со своей тайной внутренней привязанностью к ней.

То, что на следующее утро близнецы пришли к ней в комнату, не удивило Ванессу, хотя накануне они засиделись допоздна. Ванесса узнала, что произошло в жизни сестер за последние шесть лет, и немного рассказала о своей. Упомянув о рыбалке, на которую она ходила с отцом, Ванесса заметила, как Эмили неодобрительно поморщилась, и поняла, что не следует рассказывать воспитанным чопорной матерью сестрам о той свободе, которой она наслаждалась в Шотландии. Ее сестры превратились в молодых леди, которые придерживались взглядов, с детства привитых им родительницей. Должно быть, Кэтлин очень гордилась младшими дочерьми, но была бы обескуражена поведением и взглядами на жизнь старшей.

Близнецы вошли в комнату вслед за горничной, которая принесла завтрак. Ванесса уже была одета в плащ с низко опущенным на лицо капюшоном.

– Так вот как тебе удавалось сохранять инкогнито! – воскликнула Эмили, стоило горничной закрыть дверь.