— А если правительство выследит меня…

— Ты будешь просто субъектом, получившим и ответившим на сетевой запрос. Не будем больше пользоваться привилегированным доступом отца. Интересно, чего же я не учел, что они предпочли Демосфена раньше Локи?

— Талант так или иначе пробьет себе дорогу.

Как игра это было даже забавно. Но Валентине не нравились некоторые ядовитые суждения и выводы, на использовании Демосфеном которых постоянно настаивал Питер. Демосфен начал проявлять себя как ярый до параноидальности противник Варшавского Договора. Это беспокоило ее, потому что Питер был единственным человеком, знавшим, как умело пользоваться людскими страхами — ей все время приходилось прибегать к его помощи, чтобы поддерживать данный стиль. Между тем его Локи последовательно следовал ее довольно модерновому, но впечатляющему стилю. Это придавало текстам особый шарм. Отдавая ей на откуп Демосфена, он придавал ее теме особый акцент, в то же время не забывал под маской Локи сыграть на людских страхах. Но главное заключалось в другом, главное было в поддержании постоянного состояния безвыходности, и тем самым Валентина делалась зависимой от Питера. Она уже не могла выйти из игры и использовать Демосфена для личных целей. Она просто не знала для чего и как пользоваться им. Это заставляло их держаться вместе. Кроме того, он не мог писать от имени Локи без ее помощи. А может мог?

— Я думала, наша цель — в объединении мира. Но если я буду писать, как ты того требуешь, Питер, то очень скоро я смогу вызвать войну по подрыву Варшавского Договора.

— Никаких войн, просто открытое обсуждение и дебаты. Этакий свободный поток информации. Все в полном соответствии с требованиями и правилами Союза, ради его спасения.

Не подозревая того, Валентина начала говорить голосом Демосфена, хотя обычно она не разделяла взгляда и точку зрения Демосфена.

— Каждому известно, что с самого начала Варшавский Договор рассматривался как отдельная особая общность, к которой применимы лишь свои правила. Интернациональный флот до сих пор является открытой структурой. Отношения же между нациями, объединенными Варшавским Договором, считаются проблемами внутреннего порядка. Именно поэтому они всячески поддерживают явный приоритет Америки в делах Единого Союза.

— Ты начала аргументировать партию Локи, Валентина. Доверяй же мне. Ты призываешь к лишению Варшавского Договора своего политического статуса. При этом масса людей придет в бешенство. Затем, позднее, ты признаешь необходимость компромиссного решения…

— Тогда они просто перестанут слушать меня, бросят все и пойдут воевать.

— Валентина, ты должна больше доверять мне. Я знаю, что делаю.

— Но откуда ты знаешь, что произойдет? Ведь ты нисколько не умнее меня, и тоже занимаешься подобной деятельностью впервые.

— Мне уже тринадцать лет, а тебе только десять.

— Почти одиннадцать.

— Я знаю как срабатывают подобные вещи.

— Прекрасно, я сделаю, как ты хочешь. Но я не буду позволять себе подобные вольности или смертельные шутки.

— Но ты тоже хочешь этого.

— А когда однажды они вычислят нас и удивятся, почему твоя сестра так жаждала крови и вообще такая кровожадная, я просто объясню им, что ты заставил меня поступить подобным образом.