В следующей попытке он вновь обнаружил себя стоящим на небольшом карнизе. Изрядно поколебавшись, он осторожно спрыгнул вниз.

Маленький коврик перед камином вдруг вздыбился и превратился в длинную гибкую змею, ее зубы кровожадно блеснули.

— Я твое единственное спасение, — прошипела змея, — смерть — твое единственное спасение!

Он стал лихорадочно оглядывать комнату в поисках оружия. Вдруг экран погас. Тотчас по периметру экрана вспыхнула яркая призывная надпись:

Ругаясь и злясь, он отбросил компьютер и подошел к индикаторному цветовому табло. Там он отыскал кнопку с сочетанием зеленый зеленый коричневый, нажал на нее, и последовал за побежавшей вперед дорожкой-указателем. Сочетание темно-зеленого, ярко-зеленого и коричневого напомнило ему о загадочном осеннем королевстве; казалось игра вновь подхватила и понесла его, он облегченно вздохнул. Я обязательно должен вернуться, твердил он себе. Та змея просто длинная дорожка; я спущусь вниз из башни и отыщу собственную дорогу. Возможно, это место называется концом света, потому что в конце игры, потому что я могу остаться в одной из деревушек и превратиться в одного из местных мальчиков, просто живущего и играющего там; и ничто не будет угрожать расправой, никто не будет стремиться убить меня, я просто буду жить и все.

Он думал и мечтал об этом, хотя и не мог представить себе, что значит «просто жить и все». Ему еще не доводилось вот так просто жить. Но хотелось достичь такой жизни любым способом, пусть даже в игре.

Армии были гораздо многочисленнее групп новобранцев, армейские казармы тоже во много превосходили по размерам спальные бараки подготовишек. Казарма была длинной и узкой, по обеим сторонам шли двухъярусные нары. Барак был таким длинным, что пол у дальних коек казалось искривлялся вверх.

Эндер остановился в дверях. Несколько мальчиков равнодушно взглянули на него, они выглядели намного старше его и делали вид, что не замечают его присутствия. Они как ни в чем не бывало продолжали болтать, лежа и сидя на своих койках. Их разговор вертелся вокруг битв и сражений — конечно, о чем же еще могут болтать подростки. Все они были крупнее и выше Эндера. Десятилетние и одиннадцатилетние, они и должны быть выше. Даже самым младшим было по восемь лет, Эндеру было еще далеко до этого возраста.

Он пытался отгадать, кто из мальчиков является командиром, но большинство было одето в нечто среднее между боевой формой и то, что в армиях принято называть спальной униформой — голой кожей от головы до ног. Многие держали на коленях включенные компьютеры, но занимались лишь единицы.

Эндер вошел в комнату. Лишь в этот момент он, наконец, был удостоен внимания.

— Чего тебе? — высокомерно спросил мальчик с верхней полки рядом с дверью.

Он был крупнее и выше остальных, нежная кожа подбородка уже покрылась мягким пушком.

— Ты ведь не из Армии Саламандры, — вынес приговор молодой гигант.

— А я полагаю, что из нее, — спокойно парировал Эндер, — зеленый, зеленый, коричневый, верно?