Не менее скверные последствия, чем деятельность «семипудового», имели «шалости» великого князя Сергея Михайловича, того самого, что состоял одним из любовников Матильды Кшесинской. Это уже было не банальное казнокрадство, а нечто худшее.
Вплоть до Февральской революции он занимал пост генерал-инспектора артиллерии – то есть командовал всей русской артиллерией и все касавшиеся ее вопросы решал единолично. Официально подчинялся только царю, а потому плевал на чужие мнения.
И для русской артиллерии его правление стало прямо-таки роковым…
После Крымской войны, когда во всей своей неприглядной наготе предстало военно-техническое отставание русской армии, Александр II за помощью в перевооружении артиллерии обратился к германской фирме Круппа – в то время отнюдь не «пушечной империи», но выпускавшей весьма неплохие орудия, по мнению некоторых исследователей, лучшие в мире. Много лет продолжалось взаимовыгодное сотрудничество: Крупп, по сути, создал русскую нарезную артиллерию, а сотрудничество с русскими инженерами и русское золото помогли Круппу стать подлинным «пушечным королем». Дело обстояло примерно следующим образом. Артиллерийский комитет Главного артиллерийского управления разрабатывал проект нового орудия и отсылал его Круппу. У Круппа проект при необходимости дорабатывали, изготавливали опытный образец и испытывали его на полигоне – естественно, в присутствии наших военных. После этого либо Крупп получал заказ на большую партию орудий, либо их изготавливали на русских оружейных заводах – порой теперь уже русские инженеры дорабатывали пушки Круппа. Но в 1891 году Россия (буквально схваченная за глотку немалыми французскими займами) заключила военный союз с Францией. Правда, Александр III, человек предусмотрительный, составил договор так, что он в равной степени мог быть обращен как против Германии, так и против Англии. Но после его смерти, пользуясь тем, что Николай II был не великого ума человек и никудышный правитель, понемногу «выхолостили» из договора все направленное против Англии, сделав его чисто антигерманским. Николай все это подмахнул.
Что не вело автоматически к разрыву отношений с Круппом. Однако важнейшую роль сыграло одно обстоятельство: в силу каких-то исторических причин немецкие промышленники (что работавшие в самой Германии, что в России) совершенно не умели давать взятки. Ну совершенно. Так уж сложилось. Зато французы этим нехитрым искусством владели в совершенстве – и брать умели, и давать.
А Матильда с ее дворцами, настоящим слоном у новогодней елки и банкетами на тысячу человек обходилась ох как недешево…
Короче говоря, отношения с Круппом по инициативе великого князя были порваны совершенно. Называя вещи своими именами, Сергей Михайлович поступил на содержание к французской оружейной фирме Шнейдера, как не обремененная моральными принципами красотка поступает на содержание к богатому купцу. Отныне монополистом в поставке артиллерии для русской армии стал Шнейдер (чьи орудия были гораздо хуже крупповских), а его «агентами влияния» в России – великий князь с Матильдой.