Брейн снова погрузился в царство снов, но могучее здоровье взяло свое и там, где другой переехал бы в больницу, и он очнулся через пару минут.

– Где мы находимся? – спросил он, садясь возле стены, чем вызвал хохот пяти сидельцев.

– Братан, ты как будто с доннера рухнул, – сказал ему седовласый суперколвер. – Первый раз на киче?

– Нет, не первый, – ответил Брейн и помассировал ладонями лицо, оно было словно деревянное.

– А где до этого парился?

– На тюремном судне.

– Ого! Военный преступник, что ли?

– Нет, просто под руку попался.

Сидельцы снова засмеялись, а Брейн повел спиной и ощутил ожог.

– Это тебя спрендлером поджарили, – пояснил седой. – Ты парень здоровый, и они, чтобы не иметь проблем, всадили тебе заряд в спину. Тут так принято.

– Понятно. Что тут еще принято?

– Если тебя в городе ни разу не брали, скоро подгонят бесплатного лоера. Толку от него, конечно, немного, но по крайней мере будет компашка для встречи с быком.

– Бык – это кто?

– Экспресс-обвинитель. Ты, похоже, ни в чем серьезном не замечен, никого не замочил, иначе бы в холодную кинули – одиночку для особых. Поэтому и экспресс, чтобы не затягивать из-за мелочовки.

Лязгнули магнитные замки, и дверь в камеру распахнулась. В проеме возник полицейский – один из тех, что проверяли у него удостоверение.

– Эй, ты! – полицейский указал на Брейна пальцем. – Давай на выход!

Брейн поднялся и шагнул к выходу, заставив попятиться полицейского и стоявшего позади него надзирателя с шоковой дубинкой наготове. Помимо того что арестант был ростом с суперколвера, выражение его лица было куда красноречивее любых слов.

– Стой! Протяни руки! – потребовал полицейский с безопасного расстояния, и Брейн подставил руки для магнитных наручников.

– Все, пошел вперед по коридору! – почти прокричал полицейский, и Брейн видел, что бедняга трусит.

– Ни в чем не сознавайся, парень! Не верь обещаниям лоера! – успел прокричать из камеры седой, после чего дверь захлопнулась.

Он двинулся по коридору, поглядывая на двери камер и каких-то служебных помещений – явно не офисов. Возле одной из дверей Брейну приказали остановиться, потом завели в помещение, и он увидел типичную допросную с массивным привинченным к полу столом и так же закрепленным стулом в виде трона с подлокотниками, оснащенными захватами для рук.

– Садись, – приказал полицейский, и Брейн послушно опустился на указанное место.

В открытую дверь допросной вошел какой-то гражданский в щегольском по местным меркам костюме с накладными карманами. Это был темноволосый канзас с голубыми глазами и размытым взглядом. Канзас держал в руке дорогой портфель из новомодной поляризационной шангры, появившейся на рынке лишь пару месяцев назад.

Брейн уже понял, что это и есть его лоер, о котором предупреждали в камере. Очевидно, его мало заботила судьба арестанта, интересы которого он должен был представлять, поскольку лоер то и дело посматривал на часы, поправляя дорогой браслет. А если забывал о часах, принимался рассматривать свои ногти, оценивая качество маникюра.

Наконец появился «бык», седоватый гоберли с лишним весом и кустистыми бровями, придававшими ему особенно суровый и неприступный вид.