В теории, которую преподавали в летном училище, говорилось, что корабли, находившиеся за пределами прыжка, не могли потерпеть крушение, столкнувшись во время пребывания в субсветовом режиме, поскольку пребывали в состоянии электромагнитной волны малой плотности. Дескать, пройдут сквозь друг друга и побегут дальше, однако всякий раз, заходя в этот режим, Загорский испытывал страх, а среди пилотов широко обсуждали редкие случаи, когда суда, благополучно выскочившие из режима на обычный крейсерский, спустя несколько минут взрывались, превращаясь в раскаленное облако плазмы. Фактически – без видимых причин.

Многие подозревали, что причинами этих странных взрывов являлись столкновения, происходившие в сверхсветовом режиме.

Квантовые часы отчитывали время снаружи режима, компенсируя измененное состояние. И, как обычно, Загорский чувствовал некоторое жжение в желудке.

Нервная ли эта была реакция или дело в каких-то наводимых внутри кабины излучениях, он не знал. На медкомиссиях ничего не находили.

Помня, что новые двигатели имеют длинный отклик на команды, Загорский прикинул, на сколько нужно опережать включение торможения, чтобы сойти со скоростной линии.

Майору предстояло выскочить на свободной орбитальной площадке планеты Лутон-Двойной, а затем подняться на триста километров за двадцать витков, чтобы оказаться в доках военной базы.

О его подходе там знали и уже готовились.

Однако то ли расчеты оказались неверными, то ли у навесных двигателей появился неожиданно быстрый отклик на команды, но выход перехватчика из сверхсветового режима случился немного в другом месте. И первое, что услышал пилот Загорский, были крики диспетчера, который требовал применить маневрирование, поскольку перехватчик выскочил не в разрешенное поле, а прямо в гущу орбитальных траекторий.

– Поворот! Правый поворот!.. – кричал бедняга, зажмуривая глаза, когда перехватчик и спутник на орбите расходились в паре десятков метров.

– В аномалию идешь, дурак! В аномалию! Давай маневр! Маневр давай! – надрывались подвесные динамики.

Это было то, о чем предупреждал стармех со спасательной станции. Разогнать эти движки могли, но вот выполнить тормозной реверс вовремя – не всегда.

– Срочно – всем! Неуправляемый объект на пересечении орбит «си», «си-3», «си-специал» и «ди-новель»! Внимание! Опасное пересечение орбит! – кричал на открытой волне самый горластый диспетчер, перекрывая панические крики еще полудюжины служак.

Параллельно кодовые сигналы разносились автоматической системой безопасности, и перед хаотически вращавшимся перехватчиком, который всеми способами пытался стабилизировать его пилот, торопливо расступались спутники и обитаемые станции, сжигая на резкий маневр драгоценное топливо.

Со всех аварийных станций уже стартовали суда с магнитно-гравитационными корзинами, которые использовались для остановки подобных бегунов. О том, чтобы их расстреливать, не могло быть и речи, в этом случае уцелевшие обломки сыграли бы роль шрапнели в густонаселенном околопланетном космосе.

Десятки диспетчеров затаили дыхание, когда потерявший управление корабль практически в нескольких метрах разошелся с ядром аномалии, удар в которую, как утверждали учебники, мог вызвать обрушение гравитационного порядка на орбитах и возникновение новых аномалий.