Майор кивнул, невольно пытаясь представить, как же это выглядит.

– У меня еще один вопрос…

– Спрашивай.

– Что за чудесная девушка у вас на станции?

– А-а, ты наверное о «бета-си – четырнадцать – двадцать семь»? – усмехнулся стармех.

– Наверное. Светленькая такая, она меня из аварии сюда наводила как диспетчер.

– Да, она часто бывает на дежурстве. А ты ее видел, что ли?

– Ну да, в коридоре попалась. Ее тоже только по номеру называете?

– Нет, ее часто и по имени кличат – Ханна.

– Ханна, – повторил Загорский. – А с кем она?

– Да ни с кем.

– То есть гуляет с разными парнями?

– Не гуляет с разными парнями. Она динамо.

– То есть…

– Да-да-да. Именно это. Она даже начальника станции продинамила, а потом еще приезжавшего начальника всей «север – два – три – шесть» дистанции. А это уже, считай, генеральская должность.

– Удивительная девушка.

– Одно слово – динамо.

Видно было, что стармех не одобрял стиль поведения этой сотрудницы.

– Ну, может быть, у нее принципы?

– Да какие принципы? Она сама парням намеки кидает, дает себя потрогать как следует, а потом бьет по рукам и сбегает. Наши на нее уже стараются не обращать внимания, поскольку от этого только проблемы. А вот приезжие иногда попадаются.

До конца смены программу написать не удалось, поэтому стармех посоветовал гостю отправиться в столовую и поплотнее перекусить, поскольку потом она закроется на сутки и достать еды будет неоткуда.

– Я тоже пойду к себе – поем и посплю перед ночной сменой.

– Мне жаль, что я доставил вам столько хлопот, сэр.

– Нет, я люблю авральные работы, от них адреналин и чувство сопричастности к прогрессу. А от обычной работы – злость и ожесточение.

– Что ж, приятно, что не помешал вашим планам, – улыбнулся пилот.

– Зато программист со своим помощником тебя теперь по-всякому кроют, ведь все после смены пойдут на отдых, а они буду работать до победного.

– Видимо, я должен сказать им спасибо за такую самоотверженность.

– Спасибо говори мне, – ухмыльнулся стармех. – Это я их заставил. Сказал, что ты родственник начальника дистанции. Вот и стараются – не за совесть, а за страх.

Разговор происходил в коридоре перед дверями цеха предварительной сборки. После чего механик ушел, а Загорский остановил какого-то гоберли и поинтересовался, где находится столовая.

– Вам для офицерского состава или чтобы для всех?

– Чтобы для всех, – сказал майор.

– А вы не перепутали, сэр? Вы ведь офицер.

– Я хочу со всеми.

– Тогда в лифт за углом, два яруса вниз, а там идите по запаху.

– Спасибо, – поблагодарил Загорский и пошел за угол, но вскоре вернулся и догнал гоберли.

– Приятель, а какой должен быть запах, на что я должен ориентироваться?

– Столовка для всех пахнет печеночным паштетом, а офицерская – синтетическим беконом. Они напротив друг друга, так что вы сами сможете выбрать, что вам лучше.

Загорский поблагодарил и пошел дальше.

Он спустился на пару ярусов, двинулся в указанном направлении и действительно вскоре различил запах еды, а по мере движения в нужном направлении обнаружил две двери.

Вот только из общей столовой пахло не паштетом, а скорее прогорклым синтетическим жиром. А из офицерской – поджаренными хлебцами, каким-то мясом и еще кофе. Загорский никогда не встречал такого яркого кофейного аромата.