— Что ж, как знаете.

Пендергаст подался вперед на стуле.

— Винсент, вам известно, что у меня был сын, Альбан. И что он был опасным социопатом. В последний раз я видел его полтора года назад, когда он исчез в глубине бразильских джунглей после того, как совершил серию убийств в отелях здесь, в Нью-Йорке.

— Я не слышал об этом...

— С тех пор он ни разу не объявлялся... пока его труп не подбросили на порог моего дома четыре дня тому назад. Я не имею ни малейшего понятия, кто и как это сделал. Лейтенант Англер ведет расследование, и я боюсь, что он не отвечает требованиям этого дела.

— Я хорошо его знаю. Вообще-то, он чертовски хороший детектив.

— У меня нет сомнений в его компетентности. Именно поэтому я вынужден был обратиться к компьютерному специалисту, который удалил все данные о найденных ДНК по делу «Убийцы из отелей» из файлов нью-йоркской полиции. Вспомните собственное заявление, в котором вы утверждали, что Альбан и отельный убийца — это одно и то же лицо. К счастью для меня, это заявление так и не было воспринято всерьез. Как бы то ни было, у Англера ныне нет возможности сравнить ДНК моего сына с ДНК из базы данных и найти совпадение.

— Господи Боже, я не хочу больше ничего слышать.

— В любом случае Англер столкнулся с самым необычным убийцей в своей карьере, и ему не удастся отыскать его. Но все вышеперечисленное — моя забота, не ваша. Теперь вернемся к тому, почему я сейчас здесь. В последний раз, когда мы с вами разговаривали, вы обратились ко мне за советом.

— Верно. Но у вас ведь есть более важные дела...

— Я был бы рад отвлечься от них.

Д’Агоста пристально посмотрел на агента ФБР. Он выглядел изможденным, как и всегда, но при этом казался совершенно спокойным. Бледно-голубые глаза смотрели на лейтенанта в ответ с прохладцей. Воистину, Пендергаст был самым странным человеком из всех, кого д’Агоста когда-либо встречал, и только Бог мог знать, что происходило в душе этого человека за его холодной наружностью.

— Хорошо. Здорово. Но я предупреждаю вас, что это дело — полное фуфло.

Д’Агоста поделился с другом деталями преступления: рассказал о том, как обнаружили тело, описал место преступления, упомянул о массе улик (ни одна из которых не оказалась полезной), вкратце описал доклады охранников и основные тезисы разговоров с кураторами и лаборантами из отдела остеологии. Пендергаст выслушал все и приступил к более подробному изучению этого дела, погрузившись в полное оцепенение — если не считать случайных движений его серебристых глаз.

Неожиданно в углу появилась тень, и Пендергаст поднял взгляд. Д’Агоста оглянулся через плечо, проследив за реакцией друга, и увидел высокую, грузную фигуру Морриса Фрисби, главы отдела. Когда д’Агоста опрашивал его впервые, он был удивлен, встретив не сутулого близорукого куратора, как он ожидал, а сильного, спортивного мужчину, которого опасались все его подчиненные. Д’Агоста и сам чувствовал себя рядом с ним несколько сконфуженно. Фрисби был одет в дорогой костюм в полоску и красный галстук, а в его голосе слышался характерный акцент верхнего Нью-Йорка. При своем росте более шести футов он словно бы заполнял собой б