– А ты чего?

– По оставленному на путях паровозу нас быстро найдут. Я разгоню его и выпрыгну на ходу. Глядишь, еще и катастрофу учиню. Впереди станция, паровоз как таран влетит.

– Ох и натворим мы дел! – усмехнулся довольный лейтенант. – Мы тебя здесь ждать будем.

Гуськом, чтобы не оставлять на траве заметных следов, группа побежала к лесу.

Сергей подкинул в топку несколько лопат угля, подкачал инжектором воду в котел. Потом паровоз сам пойдет вперед, и надо, чтобы в котле было хорошее давление пара. Он повернул реверс, поднял рычаг отсечки пара в машины, и паровоз тронулся.

Расставаться с таким замечательным паровозом, а тем более гробить его Сергею было очень жаль: очень он пришелся ему по сердцу. Но что поделаешь! Иного выхода не было, проклятая война…

Паровоз прошел кривую, и Сергей поднял регулятор до максимума. Из трубы летел пар, из машин, по сторонам, как усы – тоже. Пора было прыгать.

Сергей дождался, когда паровоз минует столб, и прыгнул, покатился под откос в кювет.

При падении он больно ударился ногой, но вскочил, провожая взглядом уходящий паровоз.

Сергей любил паровозы до самозабвения, а сейчас собственными руками отправил эту машину в крушение, катастрофу.

Припадая на ушибленную ногу, он отправился назад, к месту встречи с группой.

Идти пришлось по перелеску. Передвигаться по рельсовому пути удобнее, но опаснее.

Не успел Сергей доковылять до группы, как издалека донесся сильный удар, а потом взрыв – это взорвался котел паровоза. Почти сразу послышался скрежет, потом – еще два взрыва. Приходилось только гадать, что случилось.

Сергей не знал и не мог догадаться, что это паровоз врезался в другой, стоящий под парами на станции. От удара по очереди рванули два котла, осколки задели паровоз на соседнем участке, и его котел разорвало. В итоге – три уничтоженных паровоза на станции, для немцев – большие материальные потери и парализованная станция. На расчистку путей времени уйдет много.

– Ты почему так долго? – встретил его вопросом лейтенант.

– Спрыгнул неудачно. Паровоз разогнал, а получилось, что идти далеко. Зато на станции взрывы, крушение – как и задумывали.

– Слышали уже, – смягчился лейтенант. – Все, надо идти. Шумиху у немцев в тылу устроили знатную, они на наши поиски бросят все силы – войска по охране тыла, фельдполицию, простых полицаев. Идем скрытно.

Отряд двинулся через лес. В головном дозоре, в полусотне метров впереди шел ефрейтор Синицын, за ним гуськом – остальные. В арьергарде, прикрывая группу с тыла, двигался Суровихин.

Выйдя к грунтовке, они залегли и стали наблюдать.

Вот не спеша проехал на телеге селянин, и лейтенант уже хотел дать команду поодиночке перебегать дорогу, как раздался треск мотоциклетного мотора и по дороге медленно проехал мотоцикл с коляской. Пулеметчик внимательно разглядывал опушку леса и дорогу. Если бы даже один разведчик рискнул перебежать дорогу, на пыльной грунтовке остались бы следы.

Когда мотоцикл проехал, а звук моторов растаял вдалеке, группа по приказу Иванова пересекла дорогу, а Суровихин сломанной веткой стер следы.