– Ты слушаешь? – спросил Хайд.

Люк судорожно вздохнул.

– Да. Билл…

– Что?

– Как ее зовут?

– Элспет, – ответил Хайд. – Твою жену зовут Элспет. Переключаю, не вешай трубку.

От волнения Люк ощутил легкую тошноту. «Что за глупости! – сказал он себе. – Чего бояться? Она же моя жена!»

– Элспет у телефона. Люк, это ты?

Теплый глубокий голос, идеальное произношение. Ему представилась высокая, уверенная в себе женщина.

– Да, – ответил он. – Я потерял память.

– Я так о тебе беспокоилась! Как ты?

При мысли о том, что кто-то о нем беспокоился, к глазам Люка снова подступили слезы.

– Теперь, кажется, нормально, – ответил он.

– Но, боже мой, что случилось?!

– Честное слово, не знаю. Я проснулся в общественном туалете на вокзале Юнион-стейшн и весь день бродил по городу, пытаясь выяснить, кто я такой.

– Тебя все ищут! Где ты?

– В Смитсоновском институте, в Музее авиации.

– С кем ты? Там есть кому о тебе позаботиться?

Люк улыбнулся Уиллу Макдермоту.

– Мне помогает один коллега-ученый. И у меня есть номер Берна Ротстена. Но вообще-то заботиться обо мне не нужно, физически я в полном порядке – просто ничего не помню.

Тут Уилл Макдермот неловко заворочался на стуле, затем встал и прошептал:

– Я лучше оставлю вас наедине. Подожду снаружи.

Люк благодарно кивнул.

– То есть ты не помнишь, зачем в такой спешке улетел в Вашингтон? – говорила тем временем Элспет.

– Нет. Тебе, выходит, тоже не сказал?

– Сказал только, что мне лучше этого не знать. Я чуть с ума не сошла! Позвонила нашему старому другу Энтони Кэрроллу, который работает в Вашингтоне. Он сотрудник ЦРУ.

– Он что-нибудь сделал?

– В понедельник вечером позвонил тебе в «Карлтон», и ты обещал встретиться с ним во вторник рано утром за завтраком – но так и не появился. Он прождал тебя весь день. Сейчас позвоню ему, расскажу, что ты нашелся.

– Очевидно, со мной что-то произошло между вечером понедельника и утром вторника.

– Тебе нужно сходить к врачу, провериться…

– Да чувствую я себя прекрасно! Просто нужно многое выяснить. Скажи, у нас есть дети?

– Нет.

Люк ощутил знакомую печаль – словно тупая боль на месте старого шрама.

– Мы женаты четыре года, – продолжала Элспет, – и все это время стараемся завести детей, но пока не выходит.

– А мои родители живы?

– Мать жива, живет в Нью-Йорке. Отец твой умер пять лет назад.

Люк ощутил внезапный прилив горя: отец умер, о нем не осталось даже воспоминаний.

– У тебя двое братьев и сестра, – продолжала Элспет, – все моложе тебя. Сестра Эмили младше на десять лет, твоя любимица. Она живет в Балтиморе.

– У тебя есть их телефоны?

– Конечно. Подожди, я поищу.

– Я очень хочу с ними поговорить, хотя… хотя что я им скажу? – В трубке послышался сдавленный всхлип. – Ты плачешь?

Элспет шмыгнула носом.

– Нет-нет, все хорошо. – Он представил себе, как она достает из сумочки носовой платок. – Просто… мне вдруг стало так тебя жаль! – Она всхлипнула. – Должно быть, это ужасно – ничего не помнить о себе!

– Да, есть неприятные моменты.

– Записывай телефоны. – И она продиктовала ему номера.

Люк записал их на клочке бумаги.

– У нас есть деньги? – спросил он после этого.