– Так разозлилась, что искалечила себя.
– И предала тебя, и разрушила наш брак. – Она подняла голову, и ее глаза сверкнули. – Но чего стоит мир, в котором Дядя Сэм может растоптать своим сапогом целый народ и уйти безнаказанным? Я жалею лишь о том, что лишила тебя детей. Это было подло. Всем остальным я горжусь.
– Да… пожалуй, я могу тебя понять.
– Что ж, и на этом спасибо, – вздохнула Элспет. – Что теперь? Позвонишь в ФБР?
– А стоит?
– Если позвонишь – я кончу на электрическом стуле, как Розенберги[19].
Лицо Люка исказилось от боли.
– О господи!
– Но есть и другой выход.
– Какой?
– Отпусти меня. Я сяду на первый же самолет в Европу. Улечу в Париж, Мадрид, Франкфурт – куда угодно. Оттуда доберусь до Москвы.
– Ты действительно хочешь провести остаток своих дней в России?
– Почему бы и нет? – криво усмехнулась Элспет. – Знаешь, я ведь полковник КГБ. В США мне никогда не стать полковником.
– Тогда уезжай сейчас же, – сказал он.
– Хорошо.
– Я провожу тебя до ворот, и ты отдашь мне свой пропуск, чтобы у тебя не было возможности вернуться.
– Хорошо.
Люк всмотрелся в ее лицо, словно хотел навеки сохранить его в памяти.
– Что ж… на том и попрощаемся.
Элспет встала и взяла сумочку.
– Можно мне зайти в уборную?
– Конечно, – ответил он.
21.30
Главная задача спутника – провести измерение уровня космической радиации, технологию которого разработал доктор Джеймс Ван Аллен из Государственного университета штата Айова. Основной научный прибор на борту – счетчик Гейгера.
Выйдя из кабинета, Элспет повернула налево, однако прошла мимо женской уборной и проскользнула в кабинет полковника Хайда.
Он был пуст.
Элспет тихо прикрыла за собой дверь и прислонилась к ней, дрожа от облегчения. Слезы затуманивали глаза. Цель всей жизни – перед ней, на расстоянии вытянутой руки, но ради этой цели она предала лучшего человека на свете, разрушила собственную семью, а теперь обречена покинуть родину и провести остаток дней в далекой и неведомой стране.
Прикрыв глаза, она заставила себя дышать медленно и размеренно: вдох – выдох, вдох – выдох, вдох – выдох. Это помогло.
Элспет повернула торчащий в двери ключ, затем подошла к шкафу за письменным столом Хайда и присела перед дверцей сейфа. Почему-то вспомнилась латинская пословица, которую она проходила в школе: «Festina lente» – «Поспешай медленно».
Элспет повторила действия, которые несколько часов назад совершил Хайд. Сперва четыре раза повернула ручку против часовой стрелки, остановившись на числе 10. Затем – три раза в другую сторону, остановившись на 29. И еще дважды против часовой стрелки, остановившись на 14. Дернула за ручку. Дверца не поддалась.
Снаружи, из коридора, донеслись шаги и женский голос; звучали они как-то неестественно громко, словно в кошмарном сне. Элспет замерла. Однако женские каблучки процокали мимо, и голос затих.
Первое число – 10, это Элспет знала точно. Она снова набрала 10, затем 28 и снова 14.
Дверца не открывалась.
Элспет попробовала комбинации 28–11 и 29–11. Пальцы стали скользкими от пота; она вытерла их о подол платья. 10–29–13. 10–28–13.