— Тяжёлый. — Улыбаюсь я и ставлю его на капот автомобиля.

Мы всё ещё пялимся друг на друга.

Ветер, похоже, играет за другую команду: романтично треплет пряди её светлых волос, дёргает подол её юбки, полы белой шубки, а ещё разносит по всей округе сладковатый аромат её духов.

— Чем займёмся? — Смущённо спрашивает у меня Алиса.

Я бросаю взгляд через дорогу: того мужчины уже нет, он сел в салон, но его автомобиль ещё не отъехал. Рядом никого из посторонних, а снующим туда-сюда машинам до нас и дела нет. По сути, мы тут одни. В толпе, но наедине.

И в этот момент хитрый ветер делает следующий нечестный ход — буквально подталкивает меня к Алисе новым мощным ударом в спину. Я покачиваюсь, но с трудом удерживаю равновесие.

— Алиса Александровна… — Нависаю над ней.

— Да? — Её ресницы дрожат.

— Можно… я вас поцелую? — Вырывается у меня.

Горло сковывает льдом.

«Что ты сказал? Зачем?»

Девушка выглядит разочарованной, её плечи опускаются.

Молчание становится неловким.

— Только не это! — Выдыхает она, качая головой.

— Что? — Моё сердце падает.

— Вы всё испортили…

— Простите. — Мне хочется ударить себя по лицу.

Идиот!

— Это же самая распространённая мужская ошибка!

— Чёрт… — В попытке отстраниться, я делаю шаг назад, но Алиса возвращает меня на место, прихватив за лацкан пальто.

— Нельзя спрашивать у женщины, можно ли её поцеловать, нужно просто сделать это!

— А если… — Я медленно наклоняюсь к её лицу.

— В худшем случае вас ждёт пощёчина. — Улыбается она.

— О, это же больно. — Замечаю я.

— Вы не узнаете, пока не попробуете… — Лукаво говорит Алиса.

И я понимаю, что больше не могу сопротивляться. То, чего я так боялся, уже происходит.

Я осторожно приближаюсь, наблюдая за реакцией девушки. Прерывисто вдыхаю, глядя на её губы. Наклоняюсь, касаюсь пальцами её щеки, последний раз смотрю в глаза — не будет ли она против, и…

О. Боже!

Я целую её!

Я наслаждаюсь её вкусом, пока мой язык нежно, но настойчиво овладевает её ртом.

Этот поцелуй тут же выбивает из головы все ненужные мысли и сомнения.

Я мечтал это сделать с тех пор, как впервые увидел её в приёмном покое. И теперь проклинаю себя за все дни, часы и минуты, которые тянулись, пока я не решался на это.

Я целую её мягкие губы, и Алиса забирает моё дыхание. Я переживал, что разучился целоваться, но нужно было переживать за то, чтобы не разучиться дышать, когда это всё-таки произойдёт, потому что теперь я задыхаюсь, и у меня кружится голова.

Я целую её бережно, неторопливо, но страстно, а в это время всё моё тело бьёт неистовым жаром. Пульс ускоряется до таких пределов, что ударяет набатом в уши. Бам-бам-бам!

Мне так хорошо, но как это пережить и не сойти с ума?

Остатки воли уходят на то, чтобы стиснуть Алису в своих объятиях и не причинить ей тем самым боль. Мои пальцы бесцеремонно погружаются в её волосы, лихорадочно исследуют шею, затылок, подбородок — для них больше нет преград, но мы всё ещё стоим посреди улицы. Об этом нужно помнить, нельзя терять голову.

Но тут девушка начинает постанывать, прижимаясь ко мне всем телом, и я понимаю, что у меня сейчас окончательно сорвёт крышу.