— Правда? Я и понятия не имею. Да у него их достаточно, просто мне всю неделю было некогда отправить белье в стирку. — Засим она отмела этот предмет как недостойный обсуждения. — Дайте-ка я вам кое-что покажу…

Они встали, и, вслед за хозяйкой, Роксана проследовала мимо открытой двери ванной: пол, заваленный одеждой, подтверждал, что в стирку ту не отсылали довольно давно; они оказались в еще одной комнате, так сказать, розовой до мозга костей. Это была комната миссис Кромвель.

Хозяйка открыла дверцу шкафа, продемонстрировав Роксане сногсшибательную коллекцию нижнего белья. Тут были десятки изумительных вещиц из кружев и шелка — все чистые, без единой морщинки, как будто к ним ни разу не прикасались. Рядом висели на вешалках три новеньких вечерних платья.

— У меня есть кое-какие красивые вещи, — проговорила миссис Кромвель, — только надевать их мне почти некуда. Гарри не любит никуда ходить. — В голосе зазвенела обида. — Считает, что с меня довольно изображать няньку и горничную весь день и любящую супругу по вечерам.

Роксана снова улыбнулась:

— У вас замечательные туалеты.

— Еще бы. Сейчас покажу…

— Замечательные, — оборвала ее Роксана, — но, боюсь, мне надо бежать, а то опоздаю на поезд.

Она чувствовала, что руки ее дрожат. Хотелось вцепиться ими в эту женщину и встряхнуть ее — встряхнуть хорошенько. Хотелось запереть ее где-нибудь и заставить драить полы.

— Замечательные, — повторила она, — но я зашла всего на минутку.

— Жалко, что Гарри не оказалось дома.

Они пошли к двери.

— А, да, — не без усилия произнесла Роксана — при этом голос ее не утратил мягкости, а улыбка не сошла с губ, — комбинезоны можно купить в «Эрджайле». Всего хорошего.

Только доехав до вокзала и купив билет в Марло, Роксана поняла, что впервые за эти полгода на целых пять минут перестала думать про Джефри.

Через неделю Гарри явился в Марло: приехал без предупреждения в пять вечера, прошел по дорожке и в изнеможении опустился в кресло на веранде. У Роксаны тоже выдался непростой день, она очень устала. К половине шестого ожидались врачи, с ними должен был приехать знаменитый невролог из Нью-Йорка. Она была одновременно возбуждена и глубоко подавлена, но увидела в глазах Гарри нечто такое, что заставило ее сесть рядом с ним.

— Что случилось?

— Ничего, Роксана, — попробовал отпереться он. — Заехал узнать, как там Джеф. Не обращай на меня внимания.

— Гарри, — не отставала Роксана, — я вижу — что-то случилось.

— Ничего, — повторил он. — Джеф как?

Лицо ее омрачилось.

— Ему немного хуже, Гарри. Сейчас должен прийти доктор Джуит из Нью-Йорка. Они рассчитывают, что он скажет мне что-то определенное. Он попробует установить, связан ли паралич с тем первым тромбом.

Гарри встал.

— Прости, пожалуйста, — проговорил он прерывающимся голосом. — Я не знал, что ты ждешь врачей на консультацию. Я бы тогда не приехал, я думал, просто посижу часок в качалке на веранде.

— Сядь, — скомандовала она.

Гарри заколебался.

— Садись, Гарри, дружок. — Из нее так и хлынула доброта — и затопила его. — Я вижу: что-то случилось. Ты белый как простыня. Пойду принесу тебе бутылку холодного пива.