Он наморщил нос.
– Да. Как, по-твоему, это не сыпь? – Он с серьезным видом засучил рукав и показал мне здоровую кожу, которую недавно почесал.
Я оттолкнула его руку.
– Убери. Ты – кошмар для любого врача.
– Наверно, надо привыкать к больницам, ведь моя девушка когда-нибудь станет врачом.
При иных обстоятельствах я бы с восторгом приветствовала такие слова, но сейчас комок подкатил к горлу. Надо мной маячил образ Стэнфорда, и с каждой проходившей минутой пропущенное собеседование все тяжелее давило на плечи. Может, теперь мне и не попасть туда. Восемнадцать лет непрерывной работы, причем работы не только моей, но и отца. Папа, приносивший поесть, когда я сидела ночами над учебниками, подвозивший меня на контрольные, чинивший мои кроссовки, которые вечно рвались в районе большого пальца.
Надо было отвлечься от мыслей о Стэнфорде, поэтому я затронула рискованную тему.
– Так твоя мама…
Мы подошли к лифтам, Люка опасливо посмотрел на меня и нажал кнопку «вниз».
– Знаю. Она привередлива.
Меня чуть не зажали закрывавшиеся двери лифта.
– Но вы же так близки.
Он пожал плечами.
– Я не говорю, что она идеальна. Но она – моя мать, и я ее люблю.
Мне было что сказать ему на это. Например: она не заслуживает твоей преданности! Но я молчала. Ведь в каждой семье есть свои трудности. Кто я такая, чтобы судить?
Мы дошли до кафетерия, и в этот момент пришла СМС от моего отца:
Добрался до женщины, которая должна проводить собеседование. Она сказала в понедельник первым делом позвонить в приемную комиссию Стэнфорда.
В понедельник я проснулась с визгом: по лицу текла холодная вода.
– Доброе утро!
– Аппа! – заорала я, вытирая простыней лицо. Рядом с кроватью стоял отец с пульверизатором, которым он обычно опрыскивает домашние растения.
– Что? Уже почти семь часов. Тебе надо подготовиться к звонку в Стэнфорд и до половины девятого очень мало времени.
– Но у меня еще полтора часа, аппа!
– Что, не любишь готовиться?
Да, аппа. Он был прав, но мне не нравился его тон. В субботу отец звонил той женщине, и она посоветовала уточнить в Стэнфорде, можно ли перенести собеседование на другое время. Несмотря на страх, не оставлявший меня с тех пор, как я об этом узнала, я все-таки была уверена, что все получится. Остаток выходных я провела, убираясь дома: старалась отвлечься. В итоге ливневка была готова к дождю, инструменты отца – рассортированы по размеру, цвету и назначению.
– Держи меня в курсе дела, – строго сказал отец. Ну, настолько строго, насколько может сказать человек в футболке с изображением Микки Мауса и в баскетбольных шортах до колена. С этими «пугающими» словами отец вышел из комнаты.
В половине девятого у меня был первый урок, математика, вел его мистер Фархади. Завибрировал телефон – это был установленный заранее будильник. Я подняла руку.
– Можно выйти в туалет?
Учитель кивнул, а я схватила телефон и бросилась из класса. По дороге к двери я мельком взглянула на Фиону, вопросительно смотревшую на меня. В школу меня подвозил Люка, так что я еще не успела рассказать ей о несостоявшемся собеседовании.