В ходе истории своих формообразований естественное сознание оказывается «лишь понятием знания». Оно всегда обращает внимание только в сторону столкновения с вещью-как-объектом, поэтому оно всегда остается односторонним, в силу чего подвергаемым непрерывно сомнению, которое завершается скептицизмом. Оно принимает свои воззрения за истину, оно постоянно претендует на свою особую истину, но коль скоро оно, будучи односторонним, оказывается в своей внутренней сути зараженным скептицизмом, оно тем самым неизбежно вовлекается в беспокойное напряжение само-трансцендирования. В таком напряжении естественное сознание выходит за пределы себя, оно как бы жертвует собой, проходя всю полноту «форм нереального сознания», ибо только благодаря преодолению себя оно может достигать «воскрешения» себя, причем в своей собственной природе, поэтому Гегель и говорит, «что изображение неподлинного сознания в его неистинности не есть только негативное движение (с. 45). И далее: „Такое одностороннее воззрение: имеется у естественного сознания; и знание, которое возводит эту односторонность в свою сущность, есть один из видов незавершенного сознания, сам вовлекающийся в движение этого пути и в нем представляющийся нам. А именно этот вид есть скептицизм, который видит в результате только чистое „ничто“ и абстрагируется от того, что это ничто определенно есть „ничто“ того, из чего оно получается как результат. Но только „ничто“, понимаемое как „ничто“ того, из чего оно возникает, на деле есть подлинный результат; оно само, следовательно, есть некоторый определенный результат, и у него есть некоторое содержание“ (с. 45).

Через идущий напролом скептицизм естественное сознание результируется в „некоторое содержание“, и таким образом оно как бы насильственно вовлекается в „реальное знание“ потому, прежде всего, что оно „воскрешается“ в своей собственной природе, поскольку сознание есть для себя свое собственное понятие („сознание для себя самого есть понятие себя“). На пути к реальному знанию Гегель уже ведет речь не просто о естественном сознании, но о самом сознании без каких-либо его квалификаций. Сознание как „понятие себя“ означает являемость сознания себя в своей собственной природе, т. е. в своей истине. Сознание вынуждено обнаруживать себя в своем понятии; поэтому через полноту всех своих форм естественное сознание обречено на то, чтобы быть подвергаемым насилию, пребывать постоянно под воздействием той силы, которая устремляет его к истине; устремляет помимо его воли, принуждающей его к собственному выживанию; и в этой связи Гегель говорит о „чувстве насилия“, буквально: „под воздействием этого насилия“ (bei dem Gefühle dieser Gewalt). Слова самого Гегеля: „Сознание: само себя насильно заставляет испортить себе ограниченное удовлетворение. Чувствуя это насилие, страх перед истиной может, конечно, и отступить, и стремиться сохранить то, чему угрожает опасность быть утраченным. Но этот страх не может найти покоя: если он захочет пребывать в безмысленной косности, то безмыслие будет отравлено мыслью, и косность нарушится ее беспокойством.“ (с. 46).