×
Traktatov.net » Славно, славно мы резвились » Читать онлайн
Страница 61 из 114 Настройки
Молодая леди в Австралии
Обладала идеями странными:
Что ни день – на баньян
И глядит в океан…
Но сама – ни ногой из Австралии!

Примечательно, что после Лира практически не появлялось лимериков, по крайней мере, в печатной форме, которые были бы достаточно занятны, чтобы их повторяли. В то же время высот своих он достигал в более длинных стихах, таких как «Сова и киска» или «Сватовство Йонги-Бонги-Боя»:

Жил в коромандельских джунглях,
Там, где огурцы цвели,
Йонги-Бонги-Бой могучий,
Повелитель той земли.
Стул без спинки, стол без ножки,
Свечка, две дырявых ложки, —
Вот сокровища его,
Ну а больше ничего
Нет у Йонги-Бонги-Бой,
Нет у Йонги-Бонги-Бой!

Далее появляется некая дама, разводящая кур-доркингов, и начинается вялотекущая любовная история. Мистер Мегроз полагает, и догадка эта правдоподобна, что этот сюжет опирается на какие-то реальные обстоятельства жизни поэта. Он так и остался холостяком, и это заставляет думать, что в его половой жизни было что-то неладно. Психоаналитик наверняка обнаружил бы различную символику в его рисунках, а также в повторяющихся неологизмах вроде «runcible»[71]. Младший, двадцать первый ребенок в бедной семье, он был слаб здоровьем, и, скорее всего, детство ему выпало тяжелое. Представляется очевидным, что был он несчастлив и, несмотря на немалое количество друзей, по природе замкнут.

Олдос Хаксли, высоко ценивший фантазии Лира и видевший в них своеобразный способ утверждения свободы, заметил, что часто встречающееся в его лимериках местоимение «они» подразумевает здравый смысл, верность закону и вообще всякие скучные достоинства. «Они» – это реалисты, практические люди, здравомыслящие граждане в котелках, которым всегда не терпится помешать вам делать то, что только и стоит делать. Например:

Престарелый уайтхейвенский коронер
Вальс плясал со своим черным вороном,
Но стыдили бедняжку:
«Что ж ты мучаешь пташку?»
И смущен был уайтхейвенский коронер.

Убить кого-то только за то, что он трапезничает и танцует кадриль с вороном, это именно то, что «Они» и должны сделать. Нравились стихи Лира и Герберту Риду[72], склонному ставить его – за большую чистоту фантазии – выше Льюиса Кэрролла. Что касается меня, должен сказать, что нахожу Лира наиболее смешным, как раз когда он избегает чистого произвола и когда звучание стиха определяет налет бурлеска либо перевернутой логики. Когда же поэт дает фантазии полную волю, как в придуманных именах либо в вещицах наподобие «Трех рецептов домашней кухни», он становится глуповат и утомителен. Стихотворение «Поббл, у которого не было пальцев на ногах», овеяно смутным духом логики, и, мне кажется, именно это делает его смешным. Следует помнить, что рыбачил Поббл в Бристольском канале:

Подошел он к воде, и матросы все, адмиралы
Засмеялись над ним и глумливым хором вскричали:
«Он для теткиной кошки-милашки, чьи алы усы,
Рыбку ловит, себя не щадя для кошачьей красы!»

Смешон здесь бурлеск – адмиралы. А произволен, и потому не особо интересен, красный кот с красными усами. Пока Поббл плыл, к нему незаметно подобрались и отгрызли пальцы на ногах какие-то непонятные существа, а когда он добрался до дома, тетка заметила: