— А вот и мой садовник, который сажает только то, что пожелает! — восклицала она с сильным французским акцентом. — Традескант-младший.

Тот на ледяном ветру стаскивал с головы шляпу, памятуя отцовские инструкции, и кланялся, но не слишком низко, следуя совету своей жены. Лицо его принимало выражение упорного терпения, когда королева снова начинала вести себя с очаровательной непосредственностью.

— Прореди эту тисовую аллею, — как-то велела она. — Зимой здесь так темно и мрачно.

— Конечно, — отозвался Джей. — Но только…

— Ну вот опять! — прервала королева. — В собственном саду не могу ничего сделать так, как хочу. Традескант всегда все делает по-своему. Почему нельзя выкорчевать и выбросить эти деревья?

Джей посмотрел на красивую тисовую аллею. Деревья были такими старыми, сплелись вместе так тесно, что аллея превратилась в идеально круглый тоннель. Под деревьями бежала голая коричневая земляная дорожка, выложенная круглыми белыми камнями. В густо-зеленой тени под деревьями ничего не росло. Свет не проникал туда даже в середине лета, и в жаркий день на аллее было прохладно, как в пещере. Такие деревья можно было только подрезать и формовать. Все прочее было бы актом бессмысленного разрушения.

— Они приносят пользу вашему величеству, из них делают луки для ваших лучников, — вежливо сообщил Джей. — Тис выращивают специально для этого. Он очень прочный, ваше величество.

— Но ведь тис можно взять где угодно, — пожала плечами королева.

— Но не такой хороший, как этот.

Она откинула голову и рассмеялась как маленькая девочка. Кокетство королевы не произвело особого впечатления на Джея, который хорошо знал, как на самом деле звенит смех маленькой озорной девочки.

— Вот видите? Видите? — обратилась королева к одному из своих придворных.

Тот послушно улыбнулся.

— Мне ничего не позволяется на моей собственной земле. Традескант, я рада, что я не твоя жена. А ты женат?

— Да, ваше величество.

Больше всего Джей терпеть не мог, когда королева начинала обсуждать с ним личные темы.

— Она ждет тебя дома? В… как вы это называете — в «Ковчеге»?

— Да, ваше величество.

— А дети?

— Мальчик и старшая девочка.

— Но это же прекрасно! — воскликнула королева. — Ты обожаешь свою жену, Традескант? Ты выполняешь все ее желания?

Джей не знал, что ответить.

— Не всем женам везет как вам, ваше величество, — быстро вмешался один из придворных. — Мало таких жен, которых мужья обожают так, как вас обожает король. Для его величества вы — богиня. Вы богиня для всех нас.

Традескант-младший молча поклонился, подтверждая слова придворного.

— Она должна тебя слушаться, — продолжала королева. — И воспитывать детей в послушании к вам обоим, точно так же, как король и я — добрые родители для всей страны. И тогда Англия и твой дом будут жить мирно.

Сдерживая возражения, Джей прикусил язык и снова поклонился.

— И все будут счастливы, — заключила королева. — Разве не так?

— Конечно, — согласился Джей. — Пока люди помнят, что они должны любить вас и слушаться вас и короля, как будто вы их родители, все будут счастливы.

Вся тяжесть интереса королевы ложилась на Джея, потому что осенью он проводил в Отлендсе больше времени, чем отец. Элизабет заболела в октябре, ее мучили боли в груди и изматывающий кашель, который ничем не удавалось облегчить, и Джон не хотел оставлять ее. В ноябре она поднялась с постели, чтобы присутствовать на крещении маленького Джона в их церкви, но ушла с праздника рано, и Традескант обнаружил ее в постели, она тряслась от озноба, хотя горничная и развела в спальне огонь.