Однако, одного этого Сметанину, вероятно, показалось мало. Он, то ли страхуясь от собственной супруги, то ли рассчитывая выжать из Нортона лишнюю тысячу долларов, на очередную явку с ЦРУ отправился вместе с ней. Неожиданное появление на пороге семейной пары немало озадачило повидавшего всякое на своем шпионском веку американского разведчика. Взвесив все «за» и «против», Нортон согласился с предложением Сметаниных.
С 4 марта 1984 года шпионский «семейный подряд» заработал с удвоенной энергией. Муж сдавал американской разведке своих коллег по резидентуре ГРУ, а жена, пользуясь возможностями, которые у нее открылись после перевода в консульский отдел посольства, копировала секретные документы и передавала ему. Тяжесть встреч с Нортоном и получение у него «зарплаты» Сметанин взял на себя.
Так продолжалось до лета 1985 года. К тому времени обстановка в резидентуре накалилась. Участившиеся провалы агентуры встревожили руководство ГРУ и контрразведки. Режим сотрудников португальской резидентуры ужесточился. Сметанин занервничал. На явках с Нортоном он упрекал его в поспешности при нейтрализации агентов резидентуры и настаивал на своем скорейшем уходе на Запад. Однако тот уже не стелил так гладко, как прежде, а требовал продолжения работы и новой информации. Сметанины, по горло увязшие в шпионском болоте, вынуждены были отрабатывать свой будущий уход за границу. Они были интересны американской разведке до тех пор, пока снабжали ее информацией. Поэтому с ними особо не церемонились.
Накануне отъезда в отпуск в Москву на очередную просьбу Сметанина рассмотреть вопрос об уходе его семьи на Запад Нортон в резкой форме отрезал: «Делайте то, что вам говорят! Вы нам нужны в центральном аппарате ГРУ для выполнения ответственных заданий».
И Сметанину ничего не оставалось, как подчиниться. Другую его просьбу принять на временное хранение накопленные «шпионские сбережения» — 270 тысяч долларов — Нортон охотно исполнил и не остался в долгу: после встречи с ним Сметанин унес с собой ампулу с мгновенно действующим ядом, инструкции по организации связи и портативный приемник Sony для приема односторонних радиопередач американского разведцентра на тот случай, если его оставят служить в столице.
16 августа 1985 года Сметанины вылетели в Москву. Там их с нетерпением ждали не только родственники. Участившиеся провалы агентуры в португальской резидентуре ГРУ и бесследное исчезновение некоторых из них стали настоящей головной болью не только у руководства, но и у контрразведчиков. В 3-м Главном управлении КГБ СССР в целях выяснения причин была создана оперативная группа. Ее возглавил опытный профессионал и настоящий охотник на шпионов начальник одного из ведущих отделов полковник Алексей Моляков. Под стать ему были и другие участники группы — полковник С. Безрученков, подполковник Н. Михайлюков и полковник А. Терещенко.
Проведенный ими предварительный анализ оперативной информации, поступившей из 1-го Главного управления КГБ СССР (разведка. — Прим. авт.), а также из собственных источников, оказался неутешителен. Как бы ни горько было осознавать, но Алексей Алексеевич и его коллеги пришли к единому мнению: провалы в резидентуре являлись не результатом эффективной работы португальской контрразведки или личной неосторожности самих агентов, а следствием прямого предательства. Более того, за провалами угадывалась знакомая рука американской спецслужбы. А вот кто ее направлял, на этот вопрос военным контрразведчикам предстояло найти ответ.