— Если его купит старый Амир, то парню не жить, — тихо произнёс знакомый голос.

Взглянув вниз, я увидел Халида, который каким-то непостижимым образом сумел меня разыскать в этой оживлённой толчее.

— А кто такой этот Амир? — полюбопытствовал я.

— Это организатор местных боёв насмерть. Всех рабов, которых он покупает, через некоторое время утаскивают с арены.

— А зачем покупать за такие деньги рабов? — мне этот момент был совершенно непонятен. — Его убьют просто и плакали твои денежки.

— Две тысячи для Амира — это пыль под его сандалиями. Только один проведённый на Арене бой приносит ему несоизмеримо больше. А уж если бьётся кто-то из его головорезов, то размеры ставок достигают воистину заоблачных высот, — пояснил пацан. — У него есть несколько бойцов, против которых он и выставляет «покупных». Как правило, у них нет шансов, хотя нередки и исключения. Бывает так, что купленный раб убивает его воина, тем самым занимая его место. Такого Амир больше не отправит на убой. Его начинают учить правильно сражаться, чтобы «выгодная покупка» принесла ещё больше золота.

Блин, куда я попал? Средневековье с его дикими варварскими нравами и то, наверное, было помягче, чем все эти страсти, что рассказывал мне сейчас Халид. И самое страшное было то, что для него все эти вещи были настолько обыденны, как для меня, например, наличие смартфона.

Не повезло мужику. Именно Амир и купил этого несчастного, которого свели с помоста подручные распорядителя местной арены смерти. Кроме обречённости, в его глазах я больше ничего не увидел.

Толпа немного оживилась, когда начались торги за молодую женщину, которая, судя по её взгляду, так до конца и не смирилась со своей ролью рабыни. Прямая осанка и полный собственного превосходства взгляд карих глаз, это то, что отличало её от всех, кто стоял на помосте в качестве «товара». Девушка была стройна и очень красива.

— Это — Зарима, — дёрнул меня за рукав Халид. — Она сама себя продала, чтобы выкупить долг своего отца.

— Это как? — не понял я. — В смысле, выкупить?

— Её отец — торговец пряностями. Недавно он взял у Наместника очень большую сумму и вложил её в закупку очень редких специй. Но ему не повезло, поскольку на караван напали разбойники и увели всех верблюдов. Естественно, с товаром. И в одночасье почтенный торговец из преуспевающего — превратился в нищего, которого забрали бы на каторгу, если бы не Зарима, пожертвовавшая своей свободой.

— И что, он спокойно воспринял то, что его собственная дочь добровольно отдалась в рабство?

— Да, — пожал плечами пацан. — У него ещё четыре дочери есть. А Зариме просто не повезло.

Охренеть! Я бы хотел посмотреть в глаза этому отцу. Дикий народ, дикие чудовищные нравы «нелюдей», которые считают нормальным расплачиваться за свои неудачи собственными детьми.

— Девять тысяч золотых, — неожиданно для самого себя выкрикнул я, и все оглянулись на меня, чтобы увидеть, кто посмел перебивать ставку самого Наместника.

И судя по разъярённому взгляду «жирдяя» в огромной чалме с пером, я только что заимел себе смертельного врага.