Но увидев поутру Мишку на кухне, схватила из его рук нож и взялась крошить капусту на борщ.

– Иди уж, бедолага! Я справлюсь.

Понятно, дружбы с Беллочкой у Зои не получилось. Но – терпела ее мужественно ради мужа.

Спустя восемь лет брака Беллочка «сделала одолжение» и родила Мишке дочь. Надо ли говорить, кто стирал и гладил пеленки, варил кашу и водил дочку в сад?

Но самое главное – делал все это Мишка с превеликим удовольствием, именно он оказался «еврейской трепетной матерью».

А Беллочка продолжала хворать.

Конфликт у Александра с Мишкой вышел глупым. Нет – глупейшим! Сцепились по поводу политической обстановки – ну не придурки? А вот заклинило их накрепко, причем обоих сразу. Разобиделись друг на друга страшно и, как оказалось, навсегда.

Сколько Зоя ни билась, чтобы их помирить, – безуспешно.

Конечно, каждый в душе ждал, что первым придет мириться другой. И у обоих ума не хватило.

Однажды услышал, как Зоя шепотом разговаривает с Мишкой – уговаривает его, увещевает. О чем – понял сразу. Распетушился, устроил скандал – что ты лезешь? Справимся и без тебя.

А ведь не справились. Так и бодались сами с собой.

С тех пор прошло много лет. Постепенно обида и боль отошли. Почти отошли. Почти забылись.

Сын женился, уехал, родились внучки. Александр вылетел с работы и впал в депрессию. А потом заболела Зоя.

В день похорон вспомнил о Мишке – правда, уже в автобусе, едущем на кладбище.

«Надо было позвонить, – подумал он. – Такой повод. Мишка бы не отказался прийти». И тут же устыдился своих мыслей и дурацкой фразы про «повод».

Разве когда почти прожита жизнь и «продружено» тысяча лет, нужен повод? Два идиота, два кретина, два мудака. Как много они друг у друга украли! Как много украли они у себя…

Не восполнить, не возвратить…

Решил – сегодня к Мишке, а завтра – завтра роддом и кладбища, где отец, мать, сестра. Тася, тетя Рахиль.

Послезавтра – деревня. Погост с Зоиными стариками.

А уж потом – последние и окончательные сборы. Да какие там сборы? Два чемодана с тряпьем, со стопкой книг, с лекарствами и фотографиями. Их, кстати, надо еще подобрать. В смысле – взять с собой те, без которых нельзя. Невозможно.

Мишка и Беллочка жили на Краснопресненской.

Доехал быстро. Лучший транспорт – метро. А уж с московскими немыслимыми пробками нечего и говорить.

Восьмиэтажный дом-башенка в один подъезд. Район, конечно, шумный и грязный, но – самый центр. Старый-престарый кооператив, купленный тетей Рахилью молодым – свадебный подарок.

– Только порознь! – кричала она. – Если я буду жить с этой, я ее придушу! А в мои годы я уже из тюрьмы не выйду! И зачем это мне?

Отдала все, что собирала всю жизнь, все до копейки! Только бы не видеть этот «живой труп», как говорила она про сноху.

На двери, разумеется, был домофон. Хотел вспомнить номер квартиры – забыл… Господи, разве мог он подумать, что забудет номер Мишкиной квартиры? А вот забыл же…

К счастью, дверь отворилась и, чуть не сбив его, выскочила девочка с собакой. Он тут же следом юркнул в подъезд.

Шестой этаж, да. Слава богу, что помнил хоть это. Старая дверь, обитая синей клеенкой.