Тишина, лишь арабы чуть шерохнулись, поёрзали и замерли. Ладно. Наше дело предложить, а всем остальным пора спать.

– Желающих нет, значит, всё, отбой. Завтра встаём с рассветом.

Придержал жестом Горивоя, надо поговорить. Подождал, пока народ поднимется на борт, вслушался в быстро наступившую тишину. Послед молодец, у борта в тени схоронился, бдит на всякий случай.

– Пора бы тебе в работу вникать. Завтра в город придём, на разведку Даниэля отправлю. Сам что думаешь? Что делать станешь?

Помолчал боярин, подхватил веточку, поворошил угли. Поднялся вверх весёлый рой трескучих искорок. Ругнулся вполголоса Горивой, кинул раздражённо прутик в костёр, выпрямился, глянул мне прямо в глаза.

– Ну не мог я по-другому поступить. Не мог! Был бы ты на моём месте, так же сделал бы!

– Тише. Успокойся. Верю я тебе, верю. Это поначалу я разозлился за такую встречу, а потом, когда о покушениях узнал, тогда обдумал всё и понял, что по-другому никак нельзя было сделать. Да и давно это было, я уже и забыл обо всём.

– Это ты кому другому расскажи. Забыл он. Что я, не помню, что ли, какая у тебя крепкая память? Сам себя на твоё место ставлю и так себя погано при этом чувствую.

– Ну да. Работа у тебя такая.

– Смеёшься?

– Ни в жизнь. Сочувствую. Давай договоримся так. Всё, что уже произошло, то произошло. Я тебе доверяю. Осталось выяснить, доверяешь ли ты мне по-прежнему или нет?

– Доверяю. Но проверить нужно было. Вдруг это не ты был?

– Проверил? Убедился? Так что же ты теперь себя виноватым делаешь? Говорю же, работа у тебя такая. А теперь давай вместе другую работу делать. Основную. Для которой мы сюда и пришли. Или всё в княжестве будет идти по-старому. Как, работаем?

– Работаем! – громко, с явным облегчением выдохнул Горивой, раздув выдохом угли. Будто подтверждая сказанное, вспыхнула ярким пламенем веточка, полыхнула и сразу же погасла, осыпавшись серым пеплом в затухающий костерок.

– Тогда слушай моё предложение…

На этот раз река никаких неожиданных сюрпризов не преподнесла. Кроме маленьких лодчонок, вспугнутыми мальками шустро убирающихся с нашего пути, никого до самого города не встретили. Не то что в прошлый раз, когда чуть не влетели в скопище драккаров, атакующих городские стены. Даже пришлось нам тогда у берега в камышах да ивах отстаиваться до полной темноты, и лишь под покровом наступившей бархатной ночи удалось тихо уйти. И ушли, но нервов за день потратили уйму…

С утренним рассветом оттолкнулись от берега, медленно двинулись вверх по течению.

Штиль. Вода словно зеркало. Если бы не играющая на зорьке рыба, то точно была бы зеркалом. Над водой быстро истаивают утренние клочья тумана. А может, это вода так парит.

– А в этом месте на берегу у нас статуя стояла, город защищала. От старости рассыпалась, а потом и нурманны доломали остатки, – бывший разбойник, а ныне союзник выступал гидом всю дорогу, особо оживившись при подходе к городу.

– А что за статуя?

– Воин какой-то у римлян был. Говорили, очень храбрый и сильный. Геракл вроде.

Только остатки и видны, по которым можно угадать, что это когда-то человеческая фигура была. А скоро и этого не останется. И вообще, хорошо европейцы устроились на остатках Римской империи. Города им построили, дороги проложили, к цивилизации приобщили, что не жить-то? И деньги вкладывать не надо. Не то что мы, всё сами да на свои кровно заработанные. Ничего, прорвёмся.